Однако у последнего Гарденера тяжелело на сердце, когда он думал о том, чтобы так поступить с юной девушкой. Казалось ему должно быть всё равно до её судьбы, но дни, проведённые в общении, то, как она говорила с ним и как относилась. Всё это заставляло его чувствовать давно забытый трепет, успокаивало его напряжённую душу. Эдмунд не был дураком на любовном поприще, понимал, что девушка ему нравиться вовсе не по-дружески, но нынешнее их положение, что поменялось кардинальным образом смущало. К тому же возраст. Пусть он и не был помехой, но воспринимать юную леди как потенциального партнёра после жизни на Земле было как-то странно. В конце концов можно было и подождать, но тогда время ожидания может стать для девушки почти смертельным.

Многие из его окружения заметили неестественно благожелательное отношение Эдмунда к девице, дочери де-факто свергнутого верховного лорда. Тот же Флорент и лорд Аллан были царедворцами до мозга костей, чуя подобное за версту, если не сказать за многие мили. Естественно, подобное развитие событий мало кого устраивало из тех, кто рассчитывал пристроить свою ставленницу, как будущую матерь нового поколения просторских королей. С другой же стороны никого более подходящего на роль своей возможной супруги Эдмунд пока не видел. Среди родов верховных лордов из других регионов не было подходящей партии – это и так было всем известно. Возвышать же один род над остальными посредством династического брака было бы большой ошибкой. А вот примирить представителей фракций, объединив дома и таким образом легитимизировать себя в глазах все остальных было превосходным решением многих проблем, которые могли возникнуть в перспективе.

- Как ваше настроение, ваше величество? – раздался из-за спины Гарденера болезненный и старческий голос, отвлекая его от мыслей и разглядывания грозно, но картинно нахмуренных бровей Мерна IX.

- Всё прекрасной, дорогой Лионель. Как ваше здоровье? – обернулся к давнему другу Эдмунд.

- Идёт на поправку, сир. Ваш архимейстер советует мне больше бывать на свежем воздухе, чтобы дать костям и мышцам привыкнуть к движению. – улыбнулся ему старый септон, похлопывая себя по слегка дрожащим коленям.

Эдмунд улыбнулся на настрой старого септона, того самого, что некогда поделился с Гарденером одеждой и помог заявить о себя. В тот же момент, как бывшего верховного лорда посадили под замок, а Хайгарден вернулся в руки законного владельца, септон Лионель был освобожден из-под стражи. Марвин, занявший покои бывшего мейстера замка, мгновенно принялся за его лечение. Конечно, всегда можно было дать тому святой воды, но сейчас данная субстанция была практически на расхват, ведь потребовалось вылечить раны многих раненных и пленников, лишь бы они дожили до назначенного суда.

Да уж, суд. По-хорошему одно название, если честно. Всем и так было понятно, что ни за кем никакой вины не водится, просто кто-то принял сторону победившего, а кто-то принял сторону проигравшего. И всё же процесс размежевания рыцарей и лишения многих аристократов земель и титулов было делом обязательным и необходимым, можно сказать долгожданным. Пик и Тарли получили обещанные им Данстонбери и Белую Рощу. Эшфорды, Меддоузы и Мерривезеры упрочили своё положение и получили себе новые владения за счёт тех же Фоссовеев. Тамблтон получил особый экономический статус и привилегии. Осгреи вернули себе титул властителей Северной Марки за счёт Рованов, что, по сути, поменялись с клетчатыми львами местами в виде вассалов и сюзеренов. Крейны приросли владениями за счёт Окхартов и далее-далее-далее.

Осталось только удовлетворить Флорентов за счёт Хайтауэров и с обязательствами будет покончено, но до той поры расслабляться было нельзя. Старый Лис имел огромное влияние, особенно теперь, и кто знает, что тот мог выкинуть, если не получит желаемого. Хайтауэры давно мозолили всем глаза, но они всегда были противостоящим родом правящему. Все в Просторе знали какого это жить под пятой властителя, у которого не было сдерживающего фактора. Тайвин Ланнистер тому наглядный пример, ведь уничтожив Рейнов более никто не может бросить роду золотых львов вызов. Потому, если Хайтауэры придут в запустение, то должны быть те, кто займут их место. Именно таким родом видели себя Флоренты, если им так и не удастся добиться династического союза с ним. Ах, как же отвратительна была политика во всех её проявлениях.

- Как думаете скоро ли вы сможете заняться делами? В конце концов теперь только вы в Просторе напрямую отвечаете перед верховным септоном? – поинтересовался Гарденер у своего собеседника. Медленным и размеренным шагом они направлялись в тронный зал Хайгардена, который ещё недавно был не более чем обычным залом для приёмов.