Как только войска Простора соединились у Красного замка Гарденер почувствовал странную тревогу. Приступ уже начался, и Небесная башня вот-вот была готова пасть, ознаменовав полное и безоговорочное поражение дома львов. Эдмунд внимательно наблюдал за этой картиной и готовился войти в Красный замок, как полновластный властитель и завоеватель города. Мысль о том, что Эйгон переворачивается в своём гробу от того, что некогда уничтоженный им дом королей Простора сейчас был готов уничтожить всё так тщательно созданное им наследие, приятно грело душу мужчины. Однако, уже в следующее мгновение Камрит встал на дыбы, и только чудо помогло королю удержаться в седле.

- Что с тобой, друг? – удивлённо спросил у товарища Эдмунд.

Внезапно королю передалось беспокойство верного приятеля, точно такое же, какое испытывал, и он сам. Камрит развернулся и не слушая никого и ничего, даже своего хозяина, бросился прочь с холма Эйгона. Гвардейцы немедленно бросились за ним вслед, как и Флорент которому пришлось оторваться от столь желанной картины падения Красного замка. Удивительно, но это действие спасло многих из них, и при этом забрало жизней ещё больше, чем кому-либо хотелось. В процессе Эдмунд пытался понять в чём же дело и хоть как-то успокоить своего скакуна, но всё было напрасно. И только когда в спину королю ударили жар и осколки камней он понял, что верный друг спас ему жизнь, считай уже, что во второй раз.

Земля содрогнулась и над столицей зажегся ярким пламенем столб света и огня, прямо на том месте, где ещё недавно стоял Красный замок. Оглушительный взрыв прошёлся по всему улицам и ушёл на многие километры вглубь Королевских земель. Только скорый побег Камрита спас Гарденера от участи быть погребённым под завалами расплавленного камня и изумрудного неестественного огня, что разросся и едва не поглотил собой весь холм Эйгона. Благодаря не слишком широкой дороге, ведущей к замку, большая часть просторского воинства осталась живой и невредимой, но по сравнению с самим штурмом города, возникшие в ходе этого происшествия потери можно было считать колоссальными.

С замершим и тревожным сердцем, стоя у подножия раскуроченного взрывом холма, Гарденер обернулся назад. Взгляд его был прикован к эпицентру произошедшей катастрофы. О том сколько жизней унёс с собой взрыв оставалось только гадать. Даже поспешившие за своим королём гвардейцы не смогли избежать коварной участи. Разлетевшимися обломками лишь по самым скромным подсчётам убило на месте около двух сотен Рыцарей Грааля. Прямо на месте, точным ударом, не давая возможности исцелиться, ведь никакие запасы святой воды не могут излечить смерть. В очередной раз львы доказали этому миру свою гордость и ушли на своих условиях. Не на коленях, но стоя.

Естественно, совершить подобный непростительный акт мог кто угодно, но не Тайвин Ланнистер. Десница ценил жизнь своей семьи и наследие, которое она олицетворяла. Даже ради того, чтобы победить он бы никогда не пошёл на такое. Возможно ли, что львиное семейство покинуло столицу загодя? Возможно, но в таком случае им бы более не было места куда податься. Взятие столицы ознаменовало их проигрыш, не смотря на всё своё богатство у короны были долги, а Железный трон не имел союзников. Да и какой мог быть король на Железном троне без этого самого трона? Нет, Старый Лев ни за что бы не оставил столицу в данный момент. Да и куда он мог отплыть? В Вольные города? Долину или Дорн? Спорно, крайне спорно.

Куча идей и мыслей проносилось в голове Гарденера, но на самом деле он уже знал ответ на свои вопросы, просто не хотел в него верить. В Красном замке был один человек облечённый достаточной властью, чтобы пойти на что-то такое ради того, дабы не достаться врагам. Точнее то была единственная женщина с этой самой властью. Небезызвестная королева-регент, Серсея Ланнистер, дочь Тайвина и мать короля Джоффри Баратеона. Только её гордость могла затмить все доводы разума, что не раз было показано в оригинальной истории. У неё был доступ к запасам дикого огня и знакомство с гильдией пиромантов, а вместе с тем мотив. Правда в своё время она пыталась ограничится лишь отравлением своих отпрысков, но никак не полномасштабным поджогом. Правда в этот раз здесь находился её отец и десница, что мог в любой момент вмешаться в это дело внимательно наблюдая за своими внуками.