Первой мыслью короля, после того как он избавился от стервятников, клюющих его плоть, было позвать на помощь, однако Гарденер быстро понял, что надеяться на посторонних в его положении не стоило. Вряд ли у подножия Лунных гор имелись хоть какие-то поселения, а даже если и имелись, то Эдмунд имел очень сильные сомнения насчёт того, что они могли принадлежать андалам. В конце концов извечной проблемой этого края были горцы и что-то королю подсказывало, что встречаться с ними в данный момент не стоило. Совсем не стоило.

Между тем за этой мыслью пришло осознание того, что не он один попал в эту передрягу. Сердце сковало в тиски от осознания того, что где-то рядом могли находиться тела его верных товарищей. Камрит и Корбрей, также последовали за ним в бездну, постилавшуюся у подножия Лунных гор и если Эдмунду ещё повезло, то это не означало, что могло повести и им. На некоторое время страх придал ему сил, и он смог освободить свою вторую руку, а затем и большую часть своего тела из-под камней. Однако проблема перелома и торчавшего из его бока камня никуда не делась. Без уверенности извлекать из своего тела злополучный кусок было последним делом, единственное что оставалось королю так это приспособиться к боли. Смириться, или если угодно, сродниться с ней. В любом случае выбора у него всё равно не было.

-Тшш. – прошипел Гарденер, подволакивая ногу для того, чтобы развернуться своим корпусом и рассмотреть окружение.

Впрочем, смотреть тут было, по сути, не на что. Живописные виды безжизненных скал приносили ему теперь только раздражение. Повсюду виднелись следы случившегося обвала, но ни единой живой души, за исключением парочки падальщиков, что не спускали с избранника Семерых своего голодного хищного взгляда. Те прекрасно понимали в каком состоянии находилась их добыча и были готовы прождать достаточно долго, чтобы застать момент, когда тот снова выбьется из сил или окончательно не испустит дух. Даром, что вороны всегда обладали незаурядным умом.

В других обстоятельствах Гарденер не задумываясь натравил бы на пернатых терновые путы, да так бы их и удавил. И всё же сейчас ему стоило приберечь и так уже слишком немногочисленные магические силы, коих набралось бы едва ли больше физических. Казалось, они должны были восстановиться, особенно за прошедшие сутки, но телесные раны давали о себе знать и влияли на скорость их восполнения. Пробираться сквозь каменистые участки получалось с трудом, но Эдмунд не сдавался. Быстро его найти смогут вряд ли, если вообще смогут найти, а значит единственной возможностью для выживания в нынешних условиях было движение и никак иначе. Остановись он сейчас и точно станет покойником, представ перед судом Семерых со всеми своими прегрешениями, но так и не выполнив своей основной задачи. Худшего посмертия и ожидать не стоило.

Вместе с тем Эдмунд осознал одну довольно простую, но вместе с тем тревожную вещь – его поясная сумка начисто отсутствовала. Казалось, что тут такого, если не знать о Звёздной чаше, укрытой растительной ловушкой и которая была незаменимым артефактом в его военных походах. Естественно, оказавшись в положении, где срочно требовалась медицинская помощь он не мог не вспомнить о ней. Но её не было. Не было и всё тут. И уже это делало его положение не просто паршивым, но катастрофическим. Вполне возможно, что она сейчас могла лежать под завалами из камней, как и тела его спутников, о чём хотелось думать в самую последнюю очередь. Но вместе с тем существовала вероятность, что она могла слететь с него во время падения и оказаться где-то в совсем другом месте. И ладно, если она просто затеряется, ведь в таком случае всегда можно было заняться поисками, но, если её найдут, присвоят или того хуже – продадут, то в таком случае следующая встреча с Семерыми определённо станет для него последней. Ситуации хуже, чем сейчас и не придумать, если честно.

Гарденер смог проползти несколько десятков метров, постоянно оглядываясь в поисках чего-нибудь, что не похоже на куски камней, пока окончательно не выбился из сил. Естественно, с имеющимися ранами всё не могло пройти гладко, уже вскоре затянутая ранним воздействием святой воды плоть на ноги разорвалась и теперь его открытый перелом стал таковым полностью. Теперь по многочисленным ухабам и горкам каменистых возвышенностей тянулась струя крови, что не торопилась останавливаться. Начавшаяся кровопотеря подточила и без того малый запас сил и выносливости короля, из-за чего он больше не смог двигаться дальше.