Ко всему прочему все свои излюбленные бело-изумрудные одежды его величество сменил на чёрные, которые не менял до самого выступления на Орлиное гнездо. Все сообщения о положении дел в армии, а также о потерях, тот заслушивал с абсолютным безразличием, выдавая в редких случаях короткие и точные комментарии, но не более того. Всё сочувствие последнего Гарденера куда-то напрочь испарилось, словно вместе с близким другом умерла частичка его собственной души. Новым главой гвардии стал Пармен Крейн, происходящий из семьи родной матери короля, а значит официально близкий и доверенный короне. Впрочем, даже это никак не повлияло на то, что новый глава был отлучён от возможности давать его величеству советы или участвовать в обсуждении дел нынешней военной кампании. Проще говоря, глава рыцарей Белой Длани отныне занимался исключительно организационными вопросами нужды гвардии, да защитой короля в необходимое время.

Подобные изменения в настрое и отношении монарха заметили все, но обсуждения данной темы сводились только лишь к предположениям, а истинной правды узнать никому из них было не дано. Король не стал резко жесток и обошёлся с пленными рыцарями и лордами Долины честь по чести, хотя и провёл среди них тщательное расследование произошедшего во время штурма Лунных врат. Что творилось за стенами допросной камеры в застенках замка Бриенна не знала, т.к. всё ещё оставалась новобранцем среди ветеранов, пускай и искусным новобранцем. Сами старшие офицеры о процессе допросов и расследования не распространялись, но при этом слухи так или иначе разошлись. Подробностей или хотя бы правды в них не было, только то, что все, на кого пала тяжёлая рука правосудия были вынуждены испивать после процедуры как минимум один бурдюк разбавленной святой воды. Что же стояло за этим так и осталось тайной, покрытой мраком, и даже сами пленники предпочитали о том помалкивать.

Уже после этого армия стала готовиться к выступлению на Орлиное гнездо. Изрядно поредевшее в ходе устроенной засады и штурма воинство, а также уменьшившаяся из-за необходимости сопровождения покойного сира Корбрея гвардия, все они чувствовали себя уже не так уверенно, как когда-то. И всё же король оставался до ужаса спокоен, лишь отметив, что напрягаются в своей подготовке его воины зазря. Ранее нечто подобное было невозможно услышать даже во время подготовки к уничтожению Харренхолла. И всё же теперь король прямым текстом говорил о том, что самолично разберётся с врагом, засевшим на Копье Гиганта. Впрочем, многим, как и самой Бриенне, было вполне понятно кто мог быть виноват в устроенной на монарха засаде. Потому-то сочувствия к твердыне Арренов и её владельцам никто не испытывал. Хотя всё же многих задевало столь пренебрежительное отношения короля к прикладываемым ими усилиям.

В любом случае восточный поход андальского воинства продолжился. Пускай у них не было прежнего энтузиазма, пускай они многих потеряли, а их благословенный король едва не умер и изменился до неузнаваемости, но при всём при этом в путь они отправились с абсолютной уверенностью в своей победе. Чтобы враг им не подготовил, Долина падёт, а знамя Белой Длани будет реять над высочайшей вершиной Вестероса и колыбелью их возвышенного народа.

Меж тем на высоте за пределами человеческого взгляда посыпались первые снежные хлопья, хрустящие под топотом тысяч латных сапог и массивной поступи элефантерии. Вместе с возвращением короля наступала зима.

Конец 2 г. от В.А.

Предместье Орлиного гнезда.

Эдмунд окинул взглядом окрестности самого высокого замка Вестероса и медленно вдохнул пронзающий лёгкие морозный воздух. Дорога к резиденции Арренов, где укрылся Бейлиш и его сторонники дался андалам крайне тяжело. С наступлением зимы узкую и крутую дорогу, ведущую к замку, практически полностью замело. Несколько десятков человек уже поплатились жизнью в ходе завершающей части их похода. Мало того элефантерию и даже обычные фуражные повозки пришлось отправить обратно к Лунным вратам уже на исходе первого дня. Как оказалось он слишком сильно недооценил один единственный проход к заветному Орлиному гнезду, отчего многие его планы пришлось менять буквально на ходу.