- Ублюдок. – довольно спокойно выругался Эдмунд, когда понял, что весь план был бит его же собственной картой.

Сделав глубокий вдох, король андалов сосредоточился на окружении, едва не словив сенсорный шок, но лишь для того, чтобы взять под контроль атакующие их бочки с буйноростом и живые уже выросшие растения. Бочки стали взрываться буквально на лету, а растения шипели и медленно отступали от андалов. Однако урон уже был нанесён и при этом весьма критический, лишая их всякого преимущества, как во времени, так и в живой силе. Ведь совсем скоро к берегу предстали новые галеи, увеличивая разрыв между гвардией и железнорождёнными почти на тысячу человек.

- Вот это уже дело, теперь можно и побуянить. – самодовольно усмехнулся Грейджой, уже предвкушая свою победу. В конце концов теперь за его спиной было неоспоримое преимущество, и дело, на его взгляд, оставалось за малым – обезглавить вражеского короля и добиться безоговорочной виктории. – За мной, ублюдки! За голову зеленокровного царька оплата золотом в целую галею! – простимулировал, как воинов, так и бывших наёмников всех цветов и расцветок Эурон, устремляясь к вражеским рядам, стоящим насмерть.

***

- Мразь оскоплённая. – прошипела Аша Грейджой, когда смогла очнуться от ступора и понять, что «любимый дядюшка» собирался сжечь её вместе со всеми андалами.

Впрочем, ничего другого от ублюдка, который насиловал собственных младших братьев ожидать и не стоило. Положение на поле боя менялось стремительно и, к счастью, о послушнице как-то все успели и позабыть. Конечно, вступившие в бой гвардейцы всё ещё держали её в поле зрения, но только лишь затем, чтобы не затоптать и не зарубить её в пылу сражения. Следить за ней и уж тем более защищать никто не собирался. Вот они, хвалённые рыцари, дававшие обет Семерым, а как дело дошло до неё, пленённой родственницы врага, так сразу слепыми и глухими стали. Что же, ей же лучше.

Главное сейчас – воспользоваться суматохой и бежать куда глаза глядят, не оглядываясь. Если всё выгорит, то в ближайшем городе можно будет устроиться матросом на торговое судно до Вольных городов, благо комплекция позволяла, и уже там начать жизнь с чистого лица, вдали от осточертевшего Вестероса и всяких святош. Конечно, ей бы в пору бежать к «своим», но встреча с проклятым Эуроном расставила всё на свои места. Нет и не будет у неё никаких «своих» пока был жив этот урод, а потому выбор для Аши был ясен, как никогда.

Полностью обдумав все варианты, Аша поползла, причём буквально. Меж ногами и зазорами среди гвардейского строя к своей свободе. Свободе от всяких королей, их войн и интриг. Туда, где можно было жить так, как ей заблагорассудится. И всё же трудностей на этом пути было хоть отбавляй. Вшивая сутана послушницы так и норовила зацепиться за что-нибудь или вовсе застрять. Благо никакого пиетета к своему ненавистному одеянию единственная дочь Бейлона Грейджоя не испытывала, а потому без зазрения совести рвала её на лоскуты и мазала в грязи и пыли, а порой даже в крови.

Ей бы оружие найти, да только вот королевские гвардейцы совсем не торопились на тот свет, даже под давлением куда более многочисленных на данный момент железнорождённых. А всё из-за святой воды, что была способна в считанные мгновения излечить любые несмертельные ранения. Ещё одна придумка ненавистного андальского короля, который благодаря ей снискал славу самого настоящего святого среди черни, которым посчастливилось самим прикоснуться к чудодейственной жидкости. Не ненавидь Аша этого мужлана так сильно, то может быть и искренне зауважала за появление столь спасительно вещи. Но, похоже, в этой жизни этого так и не случиться.

- Сестра Аша, - раздался за спиной до боли знакомый голос её духовного наставника. Хотя какой там. Надсмотрщика, приставленного к ней после того, как её вызвали в Кастамере из женского просторского септария. – Не слишком ли далёко вы забрались? – спросил её жрец и был во многом прав, ведь той осталось проползти ещё буквально каких-то пару метров, чтобы выбраться из окружения гвардейского строя.

- Заткнись, старик. Как же ты меня достал. – обернулась Аша к септону Иану, что стоял во весь рост и смотрел на неё крайне уставшими и печальными глазами сверху вниз. – Я больше не собираюсь слушать твои садистские нравоучения. Я сбегу прямо сейчас и только посмей меня остановить. Сейчас как никогда хорошая возможность выцарапать тебе глаза и перегрызть глотку. И уж поверь – у меня на это сил хватит. – предупредила надсмотрщика послушница, надеясь, что за неимением альтернатив старик будет вынужден оставить её в покое и дать уйти.

- Боюсь остановить я тебя действительно не в силах, сестра Аша. Однако и отпустить не могу. – склонил покаянно голову септон Иан, вызывая своими двуличными манерами лишь раздражение со стороны девушки.