За считанные секунды тот выбрался из воды на каменистый берег, ни капли не теряя в своей скорости и буйстве. Когтистая лапища крошила гальку и сметала её во все стороны, поднимая пыль. Примерно сотня гвардейцев Белой Длани выстроилась единой стеной на пути этого невозможно живучего чудища, надеясь отвлечь его гнев на себя. Однако взгляд дракона был направлен только на одного человека и им был никто иной, как Эдмунд, что без всякий пиететов просто отшвырнул от себя мёртвое тело железнорождённого и обернулся в сторону взбесившейся ящерицы.

Та в свою очередь, словно бы и не заметила перед собой закованную в стальные латы преграду, легко сметя всех рыцарей несколькими взмахами своей когтистой лапищи, причём практически в унисон с собственным движением. Гарденер ожидал этого, но при этом остался безразлично стоять на месте, встречая Дрогона почти что расслабленно. Воины пытались что-то ему кричать, а Крейн же и вовсе постарался отбросить короля в сторону, да только вот силы оказались неравны.

В последнем своём рывке чудовище раскрыло настежь пасть, полнящуюся множеством острейших зубов, готовясь неминуемо сомкнуть их на теле человека, а может быть и вовсе пожрать его целиком. Громадная тень накрыла бесстрастного короля с головой, но тот продолжал стоять на одно месте, с окровавленным и опущенным к земле клинком. Безумие, могли подумать многие, но точно не сказать об этом вслух, готовясь к самому худшему исходу.

- Не в этой жизни, тварь. Не в этой. – практически незримо притопнул левой ногой Гарденер, от стопы которой тонкими струями через сочленения латных ботинок тянулась плеяда терновых отростков.

Тварь так и застыла с открытой пастью, а точнее просто-напросто повисла насаженная на особенно громоздкий древесный отросток, пробивший голову создания насквозь с неимоверной и стремительной силой. Глаза с узкими змеиным зрачками мертвенно закатились, чтобы затем лопнуть под давлением из-за произрастающих во все стороны из драконье морды цветов. Цветов, что никогда не видели, да и не существовали на этом свете. Имеющие причудливый вытянутый бутон с чёрными краями и ярко-красной сердцевиной, что будто бы испускала из себя тепло.

Никто пока что не мог отойти от шока, когда Гарденер окинул взглядом поле боя. Тысячи трупов. Десятки корабельных остовов. Картина окончившейся бойни с развивающимся на ветру знаменем. Его знаменем. И не осталось больше чёрного в округе. Только белый, смешанный с красным. Окончательная победа андалов над железнорождёнными, ставящая точку в их совместной многовековой истории. Победа Белой Дланью над Чёрный Оком. А в качестве трофея только множество безымянных, определённо в будущем позабытых могил.

И ровно день в день, как началась и закончилась Битва у Погибельной крепости, так состоялось и сражение двух бывших бастардов на далёком Севере, которому также предстояло решить поставить ли в давней истории точку, или же маховик бойни и смертей должен быть вновь запущен? Только участники тех событий, да боги уже знают ответ.

3 г. от В.А.

Северная «Освободительная» армия под командованием Джона Гардстарка.

Окрестности замка Сервинов. За несколько дней пути до Винтерфелла.

Прибыв в окрестности родного дома, родных ему земель, что вскормили и воспитали его, Джон был далёк от радости. Совсем. Это уже был не тот Север, что он когда-то знал. Дикий, хаотичный и необузданный. Лишённый законного лорда и некогда многовекового порядка дома Старков. Теперь здесь навязали свою власть и беззаконие Болтоны. Причём самый гнусный и мерзкий из них за последние несколько столетий. И пускай война на юге практически не затронула города и владения северного королевства, но это не мешало ему с каждым годом обрастать множеством новых могил и курганов, коих уже давно не видали в таком количестве на сей земле.

Гардстарк вдохнул полной грудью пронизывающий морозный воздух, что теперь стал ему совсем чужим. Где-то совсем рядом простирался Волчий Лес, ставший совсем незнакомым. Казалось бы, здесь он прожил практически всю свою жизнь, однако теперь был южанином едва ли не больше, чем воины андальской армии под его командованием. Словно насмешка судьбы напоминала ему о его происхождении. Что рождён был он вовсе не северянином, а южным бастардом, пускай и с отцом в виде верховного лорда. Теперь к тем давним дня приятной иллюзии он испытывал только горечь, а к тому, что его ждёт, лишь праведный гнев и предвкушение законной мести.

В данный момент под его командованием находилось около тридцати тысяч воинов, плюс-минус ещё две, если последние подсчёты были хоть сколько-то верны. Большую часть, в виде двадцати с лишним, составляли отданные ему в распоряжение королевской волей андальские войска. Просторцы, штормовики и речники. Кого тут только не было. И всё же все, как ни странно, причисляли себя к общему народу, хотя и на словах. Возможно всё дело было в харизме верховного владыки юга, а может быть те ныне действительно стремились к общему единству, особенно в условиях столь чужого для них Севера? Знать наверняка Джон не мог.