Эти мысли не были итогом его собственных размышлений, а скорее следствием советов и рассказов лорда Кидвелла, что озаботился вопросом просвещения Гарденера в подобных вопросах со всем тщанием, за что Эдмунд будет благодарен старику по гроб новой жизни, если он, конечно, выполнит данные им и его семьёй клятвы, не придав его дело в самый последний момент. Корбрей в целом был согласен с подобным ходом размышления, сам не раз и не два поправляя своё финансовое положение благодаря этому. Пожалуй, было большим везением в том, что рыцарь Долины был столь подкован в данной теме, иначе просторскому принцу пришлось бы столкнуться с охотниками за головами не раз и не два. Лин же, зная основные пути и уловки данного контингента, был незаменим в вопросе заметания следов и того, чтобы держаться подальше от самых рискованных ситуаций. Впрочем, ситуация, приключившаяся с ними в Плюще, доказала, что опыт Корбрея не панацея и стоит порой самому заботиться и думать о возможных последствиях совершаемых им действий.

Чем ближе путники приближались к искомой цели, тем реже становилась растительность на их пути. Постепенно стало казаться, что солнце стало светить не так ярче, а птицы всё реже издавали свою трель. Корбрей объяснял это тем, что они всё ближе подбираются к границе трех из Семи Королевств, где климат нет-нет, да отличается от остальных, хотя и не так разительно, как те же Дорн и Север. Гарденер был склонен согласиться с мыслями рыцарь Долины, ведь и сам прекрасно понимал это. Однако, ему всё же не давало покоя некое чувство внутри него, отзывающееся болью и тревогой.

Хоть Эдмунд и решился на посещение места гибели, как его, так и всей его семьи, чтобы бороться с тем ощущением страха, что вызывали в нём воспоминания о прошлом. Но одно дело сказать и решить, а другое сделать. Естественна была острая необходимость, ведь в не таком уж и далеком времени в Вестерос заявиться его кровный враг в лице Дейнерис Бурерожденной и её детей в виде огнедышащих тварей. Не таких больших какими были зверушки Эйгона и его сестер, но не менее опасных для него.

Вообще вопрос о том, что делать с потенциальной угрозой последней из Таргариенов, всплывал в его голове довольно часто. Великий Иной и его армия белых ходоков была где-то далеко за Стеной и его опасность отрицать было нельзя, но в ближайшем времени перспектива вновь зажариться до хрустящей корочки выглядела куда существеннее. Конечно, в сериале были показаны способы борьбы с реликтовыми ящерами в виде скорпионов, но для этого потребовалось жертва многих сотен людей, а если к тому времени ему удастся отвоевать Простор и Хайгарден то, что помешает сиренеглазой принцессе спалить дотла его твердыню в порыве ярости? Учитывая какую позицию, он занимал, как последний из древнего рода Гарденеров, то о том, чтобы преклонить перед ней колени или даже малейшем союзе и речи быть не могло. По итогу он может остаться один на один тварями, способными выжечь весь цветущий Простор до состояния безжизненной пустыни. Вариант сказать так себе.

В общем, чтобы думать трезво, в его ситуации требовалось как минимум избавиться от страха перед драконами и их хозяйкой, а сделать это можно было только в одном месте, а именно на Пламенном поле. Осознание того, что драконы смертны, доказывали воспоминания о событиях сериала, но успокоить в полной мере его опасения не могли, ибо одно видеть это с экранов, а другое столкнуться с реликтовыми тварями в живую. Быть может, будь у его отца меньше уверенности и больше времени, то они смогли бы дать отпор Завоевателю, но прошлого уже не вернуть, как ни старайся. Решать проблему было необходимо здесь и сейчас, не откладывая в долгий ящик.

Постепенно вечнозеленые луга стали сменяться обрывками голой земли и редкой травы, пока путники не добрались до места своего назначения. Перед их глазами предстала голая и израненная прореха земли, что была ещё одним, хоть и неявным, напоминанием о Таргариенах и их силе. Природа, конечно, брала своё, постепенно излечивая уродливые шрамы на своём теле, но поражал сам факт того, что прошло около трех столетий, а она только-только начала от них оправляться. Очередное предупреждение для тех, кто не знает почему большую часть Эссоса до сих пор покрывает огромная безжизненная пустошь. Многотысячелетнее правление валирийцев не проходит бесследно, а ведь на прародине андалов, ройнаров и Первых людей этих тварей обитало в свой рассвет несколько тысяч вечно голодных альфа-хищников, прирученных каким-то образом не самыми миролюбивыми людьми.

Здесь не было могил или каких-то реликтов прошлого вроде заржавелых мечей или частей доспехов. Всё это уже давно растаскали ушлые крестьяне и торговцы, что были менее предрасположены к мракобесию и предрассудкам. Не было здесь, ни штандартов, ни груды тел, ведь прошло несколько веков, а потому не стало неожиданностью. Просто голое поле, слегка поросшее в редких места травой. Картина, что вызывала в сердце Эдмунда, как покой, так и дикую ярость от несправедливости Семерых к его семье. – «Неужели нельзя было раньше предупредить нас? Помочь? Не допустить катастрофы?». – всплывали в его голове подобные вопросы. Однако пустые небеса были глухи к нему, впрочем, как и всегда, что вызывало ещё большее раздражение и бессилие.

- Всё в порядке, ваше величество? – позвал Эдмунда Лин. Прошло уже более пяти минут, как они прибыли в это место, а Гарденер не сказал ни слова, тупо уставившись на пустые просторы Пламенного поля.