– Согласно Единой конвенции гильдий лекарей больные, находящиеся на лечении, не подлежат судебным разбирательствам до их полного выздоровления, – такую Сару я еще не видел. Прямая спина (из-за чего было тяжело отвести глаза с одних ее достоинств на другие), высоко поднятый подбородок, твердый взгляд, руки уперты в бока. Даже слегка приоткрыл свой эмоциональный сенсор, чтобы убедиться, насколько она полна уверенностью. И, кстати, это было небезосновательно. Не то, чтобы я хорошо разбирался во всех местных законах и соглашениях. Просто за спиной девушки-хат-ра я увидел с десяток вооруженных до зубов воинов с мышиными ушами и хвостами. В руках у них были длинные катаны, нодати, и нагинаты (это такое копье, только вместо наконечника у него широкое лезвие длиной в пару локтей). Мой “эмоциональный радар” подсказывал, что вокруг нас прячутся еще десяток “мышок”, готовых нанести удар из тени по первой команде. А вот стражники начали немного волноваться.

– Мы действуем от лица Корпуса защитников, госпожа Шайн, – уже менее уверенно и даже слегка тише произносит все тот же “полицай”.

Кстати, во всей какофонии эмоций, что сейчас кружатся на площади (а там было ооочень много бывших рабов, которые сейчас за долгие годы вдыхают воздух свободы, и, соответственно, испытывают целую гамму чувств), я вновь уловил эмоции того странного ассасина, что спас меня на последнем этаже в особняке у архонтов. И это было любопытство.

А вот Ланцелоту хоть трава не расти – все также судорожно пишет себе что-то там в свой ежедневник. Вот это я понимаю – концентрация и преданность делу.

Чтобы не доводить дело до очередной и на этот раз уже бессмысленной резни, решаю взять ситуацию под свой контроль. Под правой рукой пальцами ощущаю мягкую шерстку и эмоцию готовности броситься в атаку. Причем глазами внизу ничего и никого не видно. Прости, Ласка, но сейчас надо все решить миром.

– Так, товарищи, успокоились все, – я хотел лишь немного добавить эмоций спокойствия и гармонии в общую атмосферу, но что-то пошло не так и моей “пси-волной” шарахнуло так, что вся площадь сразу же затихла и буквально все обратили свое внимание на меня.

Думаю, сказалась моя усталость – контролировать свои силы стало тяжело. Это подобно тому, когда очень долгое время держишь на весу что-то тяжелое, а потом тебе уставшими руками и тоненькой иголочкой надо аккуратно достать занозу из-под кожи. И в итоге ты неправильно рассчитываешь силы и протыкаешь палец насквозь, а заноза так и остается на своем месте.

– Я уже здоров. Мы не хотим обострения ситуации. Давайте не будем ссориться на ровном месте, сегодня и так достаточно много всего произошло. Сара, не бойся, все будет хорошо, присмотри за моим питомцем. Товарищи стражники, мы идем с вами и не оказываем сопротивления.

В этот момент Сара смотрела на меня будто с упреком. Ничего, переживешь. Спасибо, конечно, что хотела меня прикрыть, но сейчас нам ругаться со стражей точно не стоит.

Посылаю мысленную команду-эмоцию Ласке, чтобы она была с Сарой, а сам следую за стражником, который выступает сегодня главным переговорщиком. Остальные трое воинов расступились и взяли нас в импровизированное “кольцо” – один идет сзади и двое по бокам. Ланцелот отправился вместе с нами, мне даже показалось, что с радостью. Уверен, что все это простая формальность и нас отпустят сразу, как только выяснят все подробности. Ну, может еще подписку о невыезде надо будет составить. Интересно, а адвокат мне положен?

* * *

Неизвестный

Площадь перед особняком архонтом

Все прошло как нельзя лучше. Сообщение о необходимости произвести задержание Александра и его компании успело дойти до начальства и в этот раз они сразу же последовали совету, а не стали долго и нудно выяснять подробности. Как ни странно, но Ланцелот увязался вместе со всеми, хотя изначальный план не включал его арест. Ну, раз хочет, то пусть идет, разберемся с ним позже. Главное, что появилась возможность переговорить с Александром на условиях, необходимых для неизвестного наблюдателя.

А Сагор пусть подождет.

Глава 27. Вход в лабиринт

* * *

Александр

Крепость Корпуса защитников

Условия нашего заключения в застенках Корпуса защитников оказались гораздо лучше, чем я ожидал.

Во-первых, все наши вещи действительно остались при нас и даже досмотр с углубленным изучением нашего исподнего никто не проводил. Приятно, когда люди действуют в рамках заключенного договора, пусть и устного. Мы же, в свою очередь, вели себя как примерные первоклашки – тихо, скромно и воспитанно.

Во-вторых, нас расположили в дальнем конце здания городской стражи, на самом верхнем этаже и отвели каждому по отдельной комнате, которые соединялись друг с другом через общий зал.

Внутреннее убранство было на высоте и уж точно получше, чем в трактире “пузатый бочонок”: мягкие ковры с высоким ворсом; большие окна с тяжелыми однотонными шторами; на потолке какая-то фигуристая лепнина; кровать с высоким балдахином на четырех столбиках; обшитые тканью с золотой нитью кресла, пуфики и диваны; высокие платяные шкафы с зеркалами в полный рост; ручки у всех дверей и ящиков отливали золотом; бесчисленное количество подсвечников и канделябров; в каждой комнате по камину. Все было выполнено в красных тонах с отделкой под золото.