Моя голова раскачивалась взад-вперед, спутанные немытые волосы ударили меня по лицу.

– Хватит… Я и сама справлюсь. Я ухожу от тебя.

– И куда же пойдет такая маленькая девочка, как ты? – задумался Иэн. Он наклонился, и его горячее, пропитанное алкоголем и ядом дыхание опалило мои губы. – Ты же болезнь – проказа. Ни дома, ни квартиры, ни работы. Даже мамочка с папочкой – и те бросили тебя. Они знали, что тебя уже не исправить.

Я прищурилась.

– Я лишь терпел тебя. Это лучшее, что ты когда-либо получишь в этой жизни.

Положив руки ему на плечи, я оттолкнула его, и он отшатнулся со смешком. Поднявшись на все еще трясущиеся ноги, я попыталась удержать равновесие.

– Я позвоню в полицию, если ты еще раз приблизишься ко мне.

– Как страшно! – с издевкой протянул он.

Новая цель взбудоражила мою кровь.

Я больше не хотела так жить.

И не хотела умирать.

Одарив его на прощание взглядом, я резко развернулась и, выскочив из гостиной, направилась ко входной двери. Пришло время начать все сначала.

Пришло время начать жить.

– Челли Белли, да ты скоро приползешь обратно, – позади раздался голос Иэна. Его слова покалывали кожу, когда я вышла под лучи послеобеденного солнца. Прежде чем дверь захлопнулась, раздались его прощальные слова, пропитанные сарказмом: – В конце концов, нет места лучше дома.

Мои шаги гулко застучали по брусчатке, когда я пересекла газон, выскочила на тротуар и устремилась прямо в пугающую неизвестность.

Дом.

Он был прав: нет места лучше дома.

Просто я его еще не нашла…

Настоящее время.

Повсюду будто снова царила битломания^[1].

Фанаты плакали, кричали, теряли сознание, раздевались и тянули друг друга за волосы, пытаясь добраться до стоящих на сцене четырех мужчин. Толпа состояла из возбужденных студенток, типичных мамочек, бабушек, мужчин и пары женщин-инвалидов, для которых инвалидные коляски были оружием, помогающим им пробираться сквозь массу людей. Эта была чистой воды истерика, и я с нетерпением ожидала конца вечера.

Я одернула юбку своей униформы официантки и подошла к угловому столику, держа над головой поднос с прохладительными напитками. Уровень шума в «Пит-стопе» граничил с болезненным, поэтому я поглубже воткнула в уши мягкие беруши, когда проходила мимо столика с двадцатилетними посетителями.

Девушка в кричащем розовом топе завизжала так громко, что даже перекричала музыку.

– О. Мой. Бог. Он посмотрел на меня. Девон Сойер только что посмотрел на меня. Ты же видела?

Ее подруга восторженно закивала.

– Он точно смотрел на тебя! Хотя нет – он точно оценивал тебя!

Обе девушки глупо захихикали, и я с трудом удержала язык за зубами, проходя мимо Скандальных Близняшек. На губах играла фальшивая улыбка, а лицо выглядело любезно – ну ладно, почти любезно – пока я выставляла напитки на столик, за которым собралась группа студенток. Они вручили мне чаевые, поэтому я улыбнулась еще шире, как будто выиграла награду.

Правда, как только я развернулась в сторону кухни, эта улыбка превратилась в кислую физиономию.

Я ненавидела свою работу. Ненавидела толпу и громкую музыку. Ненавидела все: начиная с высоченных каблуков и заканчивая кривоватыми бейджиками, приколотыми к воротнику рубашки.

– Эй, милашка!

А еще больше я ненавидела тот факт, что никто даже не пытался прочитать имя на бейдже.

Пробираясь сквозь лабиринт потных тел, я поплелась к пузатому мужчине, стоящему у стены.

– Сэр, что будете заказывать? – спросила я. Мой голос был едва слышен на фоне гитарного соло Девона Сойера.

– Поцелуй, – промямлил он, вытянув губы.

Мерзость. Я заметно скривилась, после чего ушла. Еще одна причина, по которой я ненавидела свою работу.

Зайдя на кухню, я опустила пустой поднос и с горьким вздохом прислонилась к стойке.

– Там настоящий дурдом, да?

Я натянула вымученную улыбку и перевела взгляд на свою подругу и напарницу Лизу:

– Там отвратительно. Могу я уже пойти домой?

– Ах, если бы. «Стоп-кадр» только начали петь третью песню. Да и зачем тебе домой? Ты получаешь отличные чаевые, а парни на сцене просто потрясающие.

– Да, они супер. Кстати, а что это за группа? – Я презрительно сморщилась. – У нас здесь еще не играли такие знаменитые группы.

Лиза собрала свои алые кудри в свободный хвост:

– Джерри дружит с менеджером группы, и тот сделал ему одолжение. Нам повезло, что нас поставили сегодня на смену.

– О да. Мне так повезло быть частью этого исторического для всего человечества события! – Я театрально закатила глаза и подхватила поднос с пивом и сыром фри.

Рассмеявшись, Лиза ловко пронесла подносы через двойные двери.

– Вот увидишь, однажды ты будешь рассказывать об этом дне своим внукам.