— Точно так, позвонили по утряне, мол, жди, сюрприз тебя, Ваня, ожидает от Ордена Зрящих и Надзирающих. Поначалу, признаться, я перебздел изрядно, поскольку знать не знал ведать не ведал, что такое я мог натворить, чтобы мне вдруг прилетел сюрприз от орденских. А потом выяснилось, что «сюрприз» это никакое не наказание, а очень даже приятно. Вот, физию отрихтовали и вообще…

Получив на руки необходимое количество фотографий нужного размера и заложив своего рода информационную мину, с легкой душой отправился в направлении здания местного ОВД.

На крыльце, как по заказу торчал с папироской в руках и с новенькими погонами капитана господин Парамонов. Поначалу жандарм не обратил на меня никакого внимания. Непорядок, с его стороны не замечать старых знакомых.

— Доброе утречко, Андрей Митрофанович! — Поздоровался я. — Поздравляю с повышением в звании!

— А ты кто такой, добрый молодец? — Жандармский офицер буквально впился цепким взглядом в мое лицо. Впрочем, благодаря то ли врожденным, то ли приобретенным за годы службы специальным навыкам вскоре меня опознал. — Ваня, едрить колотить! Вот для чего, оказывается, вчера прилетала орденская вертуха! А я-то всю голову сломал, за какой такой надобностью Зрящим и Надзирающим понадобился простой сельский парнишка. Отблагодарили, значица. Ну что же, рад за тебя. Есть все-таки честные люди, готовые сурьезно вознаградить человека за свое спасение…

Ага, держи карман шире, капитан. Мне даже удивительно, дожил человек до относительно высоких чинов в серьезной организации, при этом умудрился сохранить веру в людей. Впрочем, для меня лично это жирнющий-прежирнющий плюс. Я имею ввиду, второй источник «правдивых» слухов насчет полного излечения Ваньки Силаева.

Дослушав хвалебную речь Парамонова, посвященную доброте и справедливости представителей одного магического ордена, ну и в мой адрес, как героя-спасителя человеков, я вежливо поблагодарил офицера и направился в кабинет добрейшей Зои Викторовны Татарской.

Удивительно, но паспортистке хватило единственного брошенного на посетителя взгляда, чтобы опознать его личность.

— А, Силаев, проходи. Знала, что сегодня пожалуешь.

— Но как, Зоя Викторовна⁈ — Без тени фальши в голосе удивленно воскликнул я.

— Тут, Ваня, особо и гадать нет надобности. Вчера за кем прилетал орденский вертолет?

— Ну за мной. А что?

— Ха, юноша наивный, я ж тебя в окно срисовала, когда ты по вечеру домой возвращался, благо живем друг от дружки неподалеку. Поначалу не сообразила, что за красавчик а наших Дубках нарисовался, а когда поняла, тут же скумекала, мол, следует ждать завтра Ивана собственной персоной в мою вотчину, ибо негоже такому франту щеголять непотребной рожей на документе, удостоверяющем личность. Фотографии принес?

Ну и ну! Будь на месте Гиммлера эта штучка, Штирлицу тут же прилетел песец по полной программе. Для тех, кто не в курсе, это я про один старинный фильм, что нам показывали на зоне.

— Вот. — Я положил перед дамой почтовый конверт без марки со своими фотками.

— Ты как хочешь, Иван, по долгой процедуре или желаешь получить паспорт через две недели?

— Желаю как можно раньше, уважаемая Зоя Викторовна. — Сказал я с легкой сексуальной хрипотцой в голосе, отчего паспортистку аж передернуло от переизбытка поступивших в кровь гормонов. Так-то Татарская очень даже ничего на внешность: яркая голубоглазая блондинка, правильные черты лица, кожа гладкая чистая без единой морщинки, фигурка приятный на взгляд самого придирчивого ценителя женской красоты кувшинчик, а бюст размера эдак пятого-шестого и вовсе загляденье. Вне всяких сомнений, дама пользуется услугами мага-целителя, что не удивительно при доходах её мужа Татарского Николая Устиновича, разбогатевшего на поставках в Китай и Европу местной сельхозпродукции, а также мяса добытых в Пустошах животных. Впрочем, очаровывать даму «за тридцать» (я считаю, что все-таки нехило так за сорок), хоть и молодящуюся, не собираюсь. И вообще, в отношениях с такими стервозными бабами, владеющими, ко всем прочим своим достоинствам, дедуктивными навыками, следует соблюдать определенную дистанцию.

Для ускорения бюрократического процесса на этот раз положил перед ней целых два золотых империала. Монеты исчезли, будто по мановению волшебной палочки. Довольная Татарская в приступе благодарности неожиданно выдала: — Приходи через три дня. Сама сгоняю в Ертеньев, прослежу, чтобы сделали все по-быстрому.

Вот это дело! Молодец Зоя Викторовна. Денежки не только любит, но умеет быть благодарной. Вообще-то, не думаю, что пара червонцев подвигли даму оторвать свою широкую корму от насиженного кресла. Скорее всего, причиной тому моё мужское обаяние. Эко смотрит на меня, аки кошка на сметану. Не, нафиг-нафиг, любить её буду платонически. Хе-хе-хе!