— А чего, звучит вполне логично, — кивнул Артем.

— У нашего Варламова всегда с логикой был полный порядок, — подмигнула мне Марина.

— Друзья, как я рад, что снова вас встретил, — я невольно улыбнулся в ответ. — Как же мне вас не хватало!

— Все, хорош тут особняком заседать, давайте с остальными ребятами знакомиться, — подвела итог беседе Марина. — А то они там без нас, я гляжу, совсем уже заскучали. Варламов, ты на счет Академии все понял?

— Не волнуйся, не подведу, — заверил я.

— Отлично, тогда я их зову сюда к нам…

Приведенных Мариной ребят звали Сыч Грубан, Алонсо Васкес и Мих Гуруда. Все трое оказались урожденные грутчане.

История их попадания на Седьмую Юго-Западную была скучна и обыденна, как дождливый день. Будучи первенцами у родителей, по достижении восемнадцатилетия, ребята оказались призваны в «башню крови», откуда оправились прямиком сюда.

Сыч Грубан — белый восемнадцатилетний красавец, двухметрового роста, с рельефной мускулатурой, выглядел безупречно, как модель глянцевого журнала.

Чего точно нельзя было сказать о смуглокожем Алонсо Васкесе.

Ростом с Маринку, узкоплечий, с коротким ершиком черных волос и густой дневной щетиной на носастом лице, Васкес походил на задиристого пирата.

Мих Гуруда — самый приметный из троицы — черный, до синевы негр, с характерным для негроидной расы приплюснутым носом, выдающейся челюстью и мясистыми губами. Богатырское сложение парня, широкие плечи и объемные бока, в сочетании с густой бородой и неулыбчивым лицом, по началу произвели на меня гнетущее впечатление. Но, стоило Миху заговорить, и выяснилось, что устрашающий вид силача-мавра — ширма, за которой скрывается добродушный весельчак.

За оживленной беседой в большой компании время потекло незаметно. К слову, о времени — на отрезанной от солнечного света подземной базе невозможно было на глаз определить временя суток. В будущем это могло стать серьезной проблемой. Но стоило озвучить опасения друзьям, как меня подняли на смех.

Оказалось, у всех ребят системный уровень развития дано перевалил за заветные двадцать семь пунктов. Все имели выход в сеть, где можно было в любой момент узнать точное время. Стараниями Марины и Артема моя промашка перед аборигенами была выставлена неудачной шуткой. Для себя же я вывел нехитрую истину, что нужно срочно раскачиваться до уровня большинства.

Я оказался далеко не последним рекрутом стожа. Следом за мной в казарму прибыло еще десятка два новичков. Нелюди уходили в конец казармы и там терялись, растворяясь среди соплеменников. Люди тоже быстро находили знакомых земляков и заселялись на верхние койки кроватей.

Одной из последних в казарму прибыла эффектная длинноногая барышня, мгновенно притянувшая внимание всего мужского населения казармы. Парни из нашей компании, включая, разумеется, и меня, не стали исключением. И мы очень обрадовались, когда в красотке неожиданно признал свою приятельницу скромняга Сыч. Большой парень окликнул подружку и представил компании.

Девушку звали Лю Пчин. Вблизи она оказалась еще выше и красивее. К уже подмеченным ранее точеной фигурке, симпатичной мордашке и огненно-рыжим до плеч волосам, добавились миндалевидные зеленые глаза и родинка над верхней губой. Благодаря задорному характеру красотка Лю легко вписалась в нашу компанию.

Еще через какое-то время в казарму вошли шестеро рослых трунгов, в форменных костюмах-трико, с большими коробками в руках. Разбившись на пары, они разошлись по казарме и стали молча обходить осовевших от долгого ожидания новобранцев, раздавая еду и питье. Каждому, вне зависимости от пола, роста и веса, из одной коробки выдавалось три упакованных в слюду бутерброда и из другой — два запечатанных мембраной стаканчика с чаем.

На вопросы трунги не отвечали, малейшую агрессию в свой адрес жестко пресекали хлесткими ударами хвостов, действовали умело и сложено, и раздачей управились за считанные минуты.

Отоварив всех новичков, трунги снова собрались вместе у выхода с опустевшими коробками и так же организованно, как вошли, покинули казарму.

Когда стали потрошить бутерброды, выяснилось, что при снятии слюды, они сами собой разогреваются и становятся мягкими, ароматными и просто восхитительными на вкус. Так же, при удалении мембраны, содержимое слюдопластиковых стаканов мгновенно вскипало, и чай в них становился обжигающе горячим, словно только из чайника. Тем же, кто предпочитал холодную запивку, достаточно было на нескольку секунд опустить вскрытый стакан на пол, и чай за считанные секунды охлаждался до комнатной температуры.