– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Кондор снова пожал плечами. – Но, наверное, нет. Память вернется. Или я помогу ей вернуться. Ничего существенного. – Он хмыкнул раздраженно, потому что вопросов было слишком много, а времени оставалось все меньше. Тратить его на ерунду вроде объяснения того, почему она что-то не помнит, не хотелось. – Теперь к делу.

И замолчал.

Алиса все еще сидела на самом краю дивана, сцепив руки в замок и положив их на колени. Ей было страшно – снова страшно и куда страшнее, чем в самом начале. Потом, наверное, станет еще страшнее – когда она узнает всю правду, которую он намеревался – из самых благородных побуждений – сейчас от нее скрыть.

– На всякий случай напомню, что здесь тебе не причинят никакого вреда, – наконец сказал Кондор. – По крайней мере, пока ты не решишь настойчиво искать неприятности, – добавил он и понял, что не удержался от слишком мрачной улыбки. – Я сейчас не настроен на то, чтобы играть в дипломатию и смягчать новости, но так получилось, что ты перешла границу миров.

Она не сразу это осознала, конечно.

Ожидаемо.

– Что? – Алиса рассеянно моргнула. – Каких миров?

– Ну… – выдохнул он, не зная, что еще сказать. – Попала в другой мир. Эм… Иногда это называют «пройти сквозь грань»… – Кондор вздохнул и, скрестив руки на груди, посмотрел на потолок – темный, из резного дерева. На потолке, конечно, ничего написано не было, но вот отвлечься, подавить возникшее снова раздражение – совершенно лишнее и несправедливое по отношению к ни в чем не виноватой девушке – и выдать все, что нужно, это помогло. – Миров существует великое множество, и есть пути, по которым можно попасть из одного в другой. Законы путешествий находятся за пределами понимания современной магической науки, но иногда так получается, что волей Богов или случая кому-то удается… хм, оказаться не в том месте и не в то время…

Она молчала, пока он говорил все это, и молчание становилось все тяжелее и тяжелее.

– Конечно. – Кондор усмехнулся. – Конечно, ты не веришь. Сейчас я покажу тебе карты и книги, ты удивишься и дрожащими руками будешь все это переворачивать и смотреть. – Он уже не пытался скрыть свою усталость. – Или подойдешь и откроешь окно, чтоб убедиться. Правда, сейчас ночь, и полюбоваться горами вряд ли получится, милая.

– Допустим, – сказала она осторожно.

Ему показалось, что она сейчас возьмет – и сорвется с места, схватив несчастный канделябр, на всякий случай – отбиваться от всяких там. Потом попытается выбить дверь, начнет кричать и звать кого-нибудь, или сделает еще что-то в том же духе – и будет совершенно права. Только вот все будет испорчено быстрее, чем он успеет еще раз применить к ней чары, чтобы успокоить и усадить на место.

– Впрочем, – сказал Кондор, решаясь на чары – уже другие, – у меня есть более действенный способ заставить тебя поверить.

Он спокойно улыбнулся и поднял одну руку перед собой, раскрывая ладонь.

Алиса даже испугаться не успела.

Если говорить о магии, то Кондор предпочитал обходиться безо всякой этой ерунды вроде искр и светящихся линий. По разным причинам. Начиная с того, что считал это все пустой тратой ресурса, который с некоторых пор привык беречь, и заканчивая чувством собственного превосходства над теми, кто без искр и сияния не умел видеть и контролировать собственные чары.

Но иногда без этого было не обойтись. К примеру, если речь шла о том, чтобы показать магию кому-то, кто, скорее всего, в нее не верит и не готов поверить, не увидев своими глазами нечто волшебное. Нестрашное и чудесное.

Над ладонью Кондора появились синие лепестки магического огня, ставшие цветком. Цветок этот раскрывался постепенно, менялся, как живой, похожий не то на лилию, не то на цветы какого-то из тех странных растений, которые росли далеко и не здесь. Потом огонь, подчиняясь воле, превратился в маленькую птицу – похожую на всех маленьких птиц одновременно.

Алиса, или как там ее по-настоящему, застыла с открытым ртом, завороженная и удивленная. Кондору показалось, что если бы она так не боялась, она бы попыталась подпрыгнуть, двинуться вперед, чтобы дотянуться до птицы, пронесшейся мимо. За ее коротким полетом с ладони вверх и к потолку, так что от каждого взмаха крыльев в воздухе оставалась висеть волшебная искрящаяся пыль, медленно осыпающаяся вниз и тающая, не достигнув пола, Алиса наблюдала с той же жадностью, с которой не так давно рассматривала Кондора.

И с таким же восхищением.

Птица влетела в витраж и рассыпалась искрами.

Кондор сел, скрестив руки на груди и с чувством полного удовлетворения откинувшись на спинку стула. Он ждал, пока Алиса перестанет таращиться в пространство.

– Если уж и это выглядит неубедительно, – сказал он, – могу показать еще пару фокусов. Ну, отомри уже!

Она обернулась – с широко раскрытыми глазами, бледная как полотно.

– Итак, твое имя, милая?

***

За окном правда оказалась зимняя ночь – и горы.