— Одну секунду, уважаемая, — он перебрал несколько листов и нашёл один женский. Вот ведь непруха, Иштар сейчас может попасться, как и мы. Я подглядывал из-под руки Гюрзы за рисунками у вояки. Всё так расплывчато, узнать кого-то либо было невозможно. Вот почему они точно не знают, этот карандашный портрет составлен со слов посетителей того кафе. Все тогда были на нервах. Тем более их было много и каждый лепил своё. У Иштар было одно совпадение, миндалевидные глаза, но это она легко исправит. Пару слов проверяющему и поедет себе дальше. Меня тоже сложно было узнать. Точных примет не было, так какой-то мордоворот, каких здесь половина Рима. Стрелка описали чуть лучше, на его щеке красовался зигзагообразный шрам. Так себе улика, таких тоже полно по городу. Жужу описывать не стали, так как сочли мёртвой.

— Совершенно не похожа, — просипел Сиплый. — Глаза, овал лица.

— Вижу, не мешай, — буркнул вояка. — Одного из мужчин я видел сам. Издалека, но видел. Кто так рисует, руки оторвать. Вы чисты, уважаемая как утренняя роса. Можно взглянуть на вашего спутника.

— Он плохо себя чувствует, его укусил бегун, — соврала первое, что пришло в голову Гюрза.

— Через намордник? — удивился вояка.

— Не здесь. Мы были в рейде.

— Ну, матушка, это Пекло. Надо было одеваться по погоде. Кого только нет за городской стеной, могут так укусить, что совсем чувствовать перестанешь, — назидательно сказал вояка и полез в коляску. — Я быстро и не потревожу его. Снимите с него капюшон.

— Ну смотри, — я скинул капюшон и тотчас понял, что вояка меня узнал.

— Так ведь это… — больше он ничего не сказал. Стилет Сиплого проткнул его насквозь и вышел из груди. Сиплый затолкал проверяющего поглубже в коляску.

— Поехал вперёд и молча. А то сам на корм бегунам отправишься, — просипел уголовник. — Где госпожа, Лесник?

— Без имён! За неё не беспокойся. Она сама в состоянии постоять за себя.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Сиплый. — Секунду.

Он высунулся в окно и крикнул остальным.

— Проедемся к ментату, гражданку надо установить, — успокоил он смешанный из вояк и воров блокпост. Шлагбаум подняли, и мы проехали дальше. Сиплый в общих чертах поведал нам, что было после того, как мы покинули гостеприимное кафе. Нам повезло буквально через три минуты прибыла подмога. Один вон даже разглядел меня, но преследователи обломались, когда Стрелок прошёл через кустарник. Сколько они не искали в буйной растительности не нашли даже вход в катакомбы. Сам Прапор связался с Цезарем и договорился с ними закрыть город, чтобы мы не выскользнули. Молот и Ошпаренный за два дня, это было слишком. Это уже пахло ещё одной силой, что совершенно не входило в планы кланов. Циклона никто из них поставить в известность не удосужился. К тому же пропала Изольда и Петруччо. Бывшая и нынешняя мадам вспомнила все обиды, нанесённые этой зловредной парочкой. Недолго думая, она посадила их на цепь, так сказать для акклиматизации. Поэтому их и не нашли, мадам же понимала, что начнут искать именно с борделя. Но почти никто не знал, что у борделя есть свой проход в катакомбы.

— Чё с ним делать? — Сиплый пнул труп вояки. — Достал он меня, обмылок недоношенный.

— Мы сейчас пересядем в машину и уедем за стену. А ты, Сиплый давай, чеши к нам домой. Расскажешь всё папаше Кацу. Завтра пойдёшь с нами в рейд. Переночуешь у нас. Понял?

— Да, пахан, — с готовностью кивнул Сиплый.

— Я не твой пахан, ты путаешь.

— Теперь мой, ты думаешь они поверят, что он споткнулся и упал? — Сиплый пнул вояку, лежавшего с открытыми глазами.

— Тогда завтра в рейд, в Нью-Йорк. Скучать не придётся. Дальше посмотрим, в обиду не дам.

— Верю, Лесник. Я тут поспрашивал корешей. Один слышал о тебе. Гудвина с братвой ты славно на кукан насадил в Гадюкино.

— Я уже стал забывать. Он первый начал, — развёл я руки в стороны.

— А не надо было. Дохлый теперь, — закашлялся от смеха Сиплый.

— Жень, а что там было? — спросила Гюрза.

— Не помню точно, двадцать трупов вроде. Но они сами начали! — я поднял указательный палец.

— Первыми? — покачал головой Гюрза.

— Прикинь.

— Негодяи! Слышь, тормози, — крикнул вознице Сиплый. — Стоянка, сэр!

— Дай осмотреться, — я прильнул к окошку. — Вон наша! Давай направо.

— Козырная подвода, — поцокал языком возница.

— Слышь, не баклань зря. Иначе… ты понял?

— Да понял он. На, держи, — я вложил в руку вознице красную жемчужину.

— Благодарствую, барин, — подобострастно сказал возница.

— Господа все в Париже, — буркнул я. — Встань так, чтобы не видно было как я труп потащу.

— Я помогу, — вызвался Сиплый.

— Нет, ты иди на уши присядь вон тому солдатику. И пусть ворота открывает, срочно нам надо в Пекло. Гулять хочу! Как уедем, больше никого не трогай и рысью домой.