Охотник за головами неспеша приблизился к стоящему на коленях эльфу. Меч с красным лезвием покинул ножны, укладываясь в крепких руках человека. Вдох, взмах и обезглавливание с выдохом. Ушастая голова покатилась по эшафоту, падая в грязь под ноги смотрящих на это в шоке людей. Даже стражники принцессы вздрогнули, нервно проведя ладонями по своим шеям. Внезапно они осознали, что и их может постигнуть схожая судьба.

Эльфийка сама выглядела не лучше, но кровавая мясорубка во дворце до этого помогла выдержать сейчас. Она демонстративно обошла труп и встала на самый край помоста.

— Как вы видите, я всегда честна со всеми. Не важно мне, эльф это или человек — каждый понесёт наказание за свои преступления. Долгие годы меня обманывали наместники, говоря про счастье и довольствие всех, от простых граждан до рабов. Но теперь я намерена проверить каждого, и если… Если они окажутся виновными — я не пощажу!

Сначала несмело, но затем громко и активно толпа принялась скандировать её имя и прозвище, поддерживая нервно улыбающуюся девушку. Она замерла на месте, впитывая эмоции. Впервые она видела перед собой не скромные и вежливые улыбки, а настоящий восторг. Она плыла в нём, купаясь в адреналине. Эльфийка повернулась к спутнику, который одобрительно кивнул.

У неё всё получилось.

***

— Дворец нужно разрушить и построить нечто скромнее, — заявила девушка, гуляя по огромной пустой территории.

Клетки с рабами были открыты, и все, кто в них находились — освобождены от рабства в честь праздника. Это ещё больше укрепило мнение окружающих в том, что перед ними не эльф, а воистину святая. Весь город пел и праздновал падение жестокого наместника.

Криз молча шёл следом, пытаясь понять — точно ли он сейчас готовит свою марионетку к убийству своих конкуренток или случайно запустил цепь событий, которая полностью изменит культуру сотен тысяч лет тирании эльфийской империи.

— Опять у меня всё не так, как надо…

— Это у тебя не в первый раз? — спросила Уте.

— Лучше не спрашивай…

Прошёл месяц.

Криз всё это время наблюдал за удивительной трансформацией принцессы. Эльфийка работала без остановки днём и ночью, выдавая из себя всё больше странных, но работающих идей. Человеку с трудом удалось отговорить девушку от отмены рабства, указывая, что эта культура слишком сложная, чтобы так радикально всё решать.

— Сами рабы этого не поймут, — объяснял он ей. — Лучше постепенно улучшать их жизнь. Защищать их от грубого насилия и так далее. И уже лет так через тысячу можно и отменять. Для тебя, эльфа, это как раз нормальный срок.

— Легко ты говоришь про такое, — язвительно ответила она, давно потеряв изначальный страх перед своим господином. — Сначала даровал мне истинное понимание окружающего мира, а теперь сдерживаешь!

Криз нахмурился, хватая её за волосы и передвигая пищащую Эль к кровати, где принцесса была демонстративно отшлёпана. Это не было больно, а унизительно, что и приносило конкретную пользу в процессе воспитания.

— Кто-то явно забыл своё место. Ты знаешь, что я в любой момент могу тебя бросить или перейти к другой принцессе, но уже с твоей головой в качестве подарка?

Как только его слова дошли до адресата, девушка замерла, поворачивая к нему голову. Бирюзовые глаза широко открылись, и она мигом упала на пол, принимая покорную позу.

— Простите, господин Криз. Я забылась.

— Тупица, — в сердцах бросил он. — Не забывай, что наши отношения — деловые. Может, мои слова и помогли тебе, но цель у меня своя.

— Я понимаю, — прошептала Эль’Илэ.

— Ты не надумала мне рассказать про то, как всё происходит?

— Надумала, — помрачнела она. — Но я не буду говорить все подробности. Только то, что и так известно любому аристократу.

— Уже хоть что-то.

Она встала и прокашлялась в кулачок, принимая важный вид.

— Император правит нами уже многие тысячи лет и долгое время считалось, что смены власти не произойдёт. Но за нашу огромную историю власть менялась достаточное количество раз, чтобы сформировалась конкретная традиция. Каждый следующий император должен быть противоположного пола от предыдущего.

— И что это значит?

— Сейчас император мужчина. Поэтому выбор происходит из дочерей всех главных родов — принцесс. Но титул наш номинально существует, ведь в нас нет ни капли крови его величества. Когда императрица завершает свой срок правления, она ищет подходящего мужа среди самых достойных. И он становится правителем.

— Я ощущаю некую дискриминацию между выбором среди принцесс, когда императору не нужно брать их в жёны.