Но иногда необходимость разыгрывать из себя галантного кавалера сильно надледала, а наблюдать вокруг себя некрасивую возню красивых барышень, готовых придушить друг друга, лишь бы оказаться к нему поближе, становилось невыносимо. Хотелось уединения. Но настойчивые красотки находили его где угодно. Возможно, если вакантное место его супруги окажется занято, они все-таки временно отстанут от него. Рассудив таким образом, Князев и придумал нанять себе жену-пугало.

Однако желание избавиться от посягательств на него многочисленных любовниц было не единственным и даже не главным мотивом заключения сделки с незнакомкой, подавшей объявление «Жена на час». Фиктивный брак нужен был Эдуарду еще по одной причине: бывшая супруга, наняв частного детектива, собрала доказательства, что он ведет разгульный образ жизни, часто меняя любовниц, а иногда и к себе в дом приводя женщин с пониженной социальной ответственностью. На основании этого она отказалась отпускать к нему дочь. О позволении вывести Ксюшу отдыхать к морю, как он давно ей обещал, теперь и речи идти не могло. Компромат, собранный на ее уже упокоившегося отца, Нину не пугал. Оставалось только одно средство вернуть возможность общения с дочкой и получить согласие ее матери на совместную поездку на юг: доказать, что он остепенился. Лучшим доказательством, как решил Эдуард, будет его женитьба. Причем на женщине, которую никто не сочтет похожей на эскортницу. Вот он и собрался заключить фиктивный брак с подательницей объявления о предоставлении клининговых услуг. Как он и ожидал, ее профиль в соцсетях подтвердил, что она – одинокая серая провинциалка, рукодельная, хозяйственная, душевная, даже образованная, но скромная.

Жениться он на ней собирался лишь на время отпуска, а потом уже Ксюше исполнится 14 лет, и она сама решит, видеться ли ей с отцом. Оплатить трехнедельные услуги «жены на час» ему было несложно. Подвоха он с ее стороны не ожидал. Но когда поток пассажиров, сошедших с ее поезда, рассосался, он немного занервничал, заподозрив, что нарвался на мошенницу. Хотя оставалась надежда, что она прибудет проходящим поездом. Когда она сказала, что приехала на автобусе, он немного разозлился: из-за ее экономии он проторчал на перроне целых полчаса, как дурак какой-то! Но он быстро взял себя в руки, успокоился, сел за руль.

Водителя он не стал брать намеренно: не хотелось, чтобы задуманная им авантюра имела много свидетелей. Лишние глаза и уши могли сорвать его планы. По этой же причине отпустил отдохнуть и домработницу, рассудив, что женщина, подавшая объявление «жена на час», справится с ее обязанностями.

Любу Эдуард приметил издали. Она стояла возле сумок, на одной из которых восседал пацан. Лицо у мальчишки было недовольным, у женщины – напряженным. Она была полновата, но при этом фигуру имела неплохую: облегающая футболка одинаково хорошо подчеркивала и ее достоинства, и ее недостатки.

Остановившись рядом с путешественниками, Эдуард открыл дверь и вышел из салона. Теперь он мог разглядеть своих гостей лучше. Внимание его привлекли броские серьги Любы: огромные красные камни округлой формы, прижавшиеся к мочкам, зрительно расширяли и без того не узкое лицо, делая его еще более простым. И даже свисающие до середины шеи маленькие бусинки, придававшие украшению оригинальный вид, не могли исправить этого негативного эффекта. К тому же на лице Любы не было косметики, из-за чего оно казалось каким-то расплывчатым. Эдуард посчитал бы свою будущую фиктивную жену совсем непримечательной и даже некрасивой, если бы не глаза: они были теплыми, внимательными и смотрели почему-то задорно, даже насмешливо. Взгляд завораживал, цеплял.

Гаврила поднялся с сумки и тоже посмотрел на Эдуарда изучающе.

– Это и есть твой спонсор? – обратился мальчишка к матери. – Ничего так у него тачка.

Женщина покраснела.

Когда рядом остановился черный «Фольксваген», Люба даже не сразу сообразила, что это приехали за ними. Но когда из автомобиля вышел высокий подтянутый мужчина лет сорока, она почему-то сразу угадала в нем Эдуарда Борисовича, хоть ни разу его не видела (это точно был не ее бывший любовник).

Несмотря на летний день, на Князеве были темно-синий костюм, застегнутая на все пуговицы белая рубашка и шелковый галстук, на ногах – хорошо начищенные коньячного оттенка туфли. Люба с трудом сдержалась, чтобы не прыснуть: одеваться так в жару мог только абсолютный педант. В этом смысле облик ее работодателя совпадал с его психологическим портретом, который Люба составила в своем воображении, опираясь на короткие телефонные разговоры с ним. Но радовалась своей проницательности она недолго: под холодным жестким взглядом его серо-голубых глаз любой почувствовал бы себя неуютно. Ей пришлось постараться, чтобы не выдать испуга, спрятав его за улыбкой и смеющимся взглядом.

Если женщина смогла сдержать эмоции, то ее сын даже не попытался этого сделать, тут же озвучив свою оценку маминого «друга» и его автомобиля. И когда он назвал ее заказчика спонсором, невольно покраснела – больно уж смахивала эта сцена знакомства со съемом девушки легкого поведения, ожидающей клиента на панели.