– Не смотреть, холодный душ… Как все сложно. Ты, я смотрю, мазохист. А говоришь, не в твоем вкусе.

– Но все-таки женщина и не уродина, – пояснил Эдуард.

– Надо было уродину найти, – заржал Сергей.

– Кто б тогда поверил, что у меня с ней роман был? Нет, эта в самый раз. Можно представить, что лет 10 назад она была стройнее, тогда я мог на нее польститься. К тому ж тогда я был никем, и бабы сами мне на шею не вешались. Выбирать не приходилось.

– А сына-то ее зачем своим назвал? Ребенка зря вы в эту игру втянули.

– Он все равно безотцовщина, а я хотя бы подарки буду делать. От меня больше внимания получит, чем от настоящего отца.

– Так мальчик не играет твоего сына, а думает, что ты настоящий отец? Да ты совсем заигрался.

– Да, Гаврик не знает ничего, думает, что все по-настоящему. А ты Рите не проболтался?

– Боже упаси, а то бы всем разнесла. Но вы с ней поосторожнее все равно, она же умная, прирожденная акула пера, сама что угодно раскопает, – предостерег Сергей.

– Может, не стоило ее в свидетельницы звать?

– Так все равно ж пришла бы на свадьбу – она у меня ревнивая, как не знаю кто.

– Повода не надо было давать, – заметил Эд.

– Чья бы мычала, – хмыкнул Сергей.

Приятели расхохотались.

Они дружили еще со школы и, встав на ноги, Эдуард переманил друга в Москву. Своего дела Сергей не открывал – его устраивала должность первого зама. Но относился Эд к нему не как к подчиненному, а как к партнеру, и платил соответственно. Так что дружбу удалось сохранить, и секретов друг от друга у приятелей не было. И о проблемах Эдуарда, и об истинной цели женитьбы Сергей знал. Предостерегал приятеля, что игры в любовь опасны: сам не заметишь, как спектакль превратится в жизнь, и раны начнут болеть по-настоящему. Но Эдуард верил, что ему это не грозит: он умел контролировать эмоции и к женщинам давно уже относился или как к социальным субъектам, с которыми связывают служебно-деловые отношения, исключающие чувства, или как к объектам удовлетворения физиологических потребностей, к которым чувств быть не может априори. Другими словами, одних женщин он уважал, но сексуального притяжения к ним не испытывал, других затаскивал в койку, но ни во что не ставил. Любу он отнес к первой категории, и их брак рассматривал как сделку. Причем контракт он составил так, чтобы не дать возможности своей фиктивной возлюбленной нарушить условия сотрудничества. Ему ничего не грозило, абсолютно. Он все предусмотрел.

Из-за того, что причесывать и накрашивать парикмахеру-визажисту пришлось не только невесту, но и дочь жениха, управилась она лишь в первом часу. До церемонии оставалось мало времени. И пусть Дворец бракосочетаний находился относительно недалеко, Эдуард заметно нервничал.

Водитель поднялся уже давно, привез заказанный Эдуардом заранее букет невесты. С ним пришла помощница Князева, выполняющая обязанности юриста-консультанта. Сообщила, что бумаги готовы и нотариус будет ждать молодоженов для подписания договора с половины первого до двух. Безопасности ради было бы лучше заключить контракт до брачной церемонии, но обстоятельства не позволяли.

Времени и так было впритык, а тут еще Рита спохватилась, что они даже не выпили шампанского. Пришлось задержаться у накрытого в студии стола.

В результате пришлось распорядиться, что сначала все едут в ЗАГС, а потом уже в нотариальную контору. Детей посадили в служебную машину Эда вместе с девушкой-юристом. Сами молодожены и их свидетели покатили на лимузине.

Люба всю дорогу беспокоилась о Гавриле, опасаясь, что молодая помощница Князева не сможет его контролировать. К тому же с ним ехала Ксюша, а отношения у них как-то не сложились.

Эдуард тоже был неспокоен. Он же совсем не знал Любу, и у него не было гарантии, что она не откажется подписать брачный контракт, а потом не попытается отсудить у него часть имущества.

Волнение молодых было заметно, но оно было естественно, так что Рита с Сергеем ни о чем не спрашивали, а лишь ободряюще улыбались.

Во Дворец бракосочетания поздравить молодоженов пришли трое (не считая видеооператора и фотографа): партнер Князева с супругой и Светлана Николаевна – мать Сергея. У самого Эдуарда родителей не было – погибли несколько лет назад в автокатастрофе, и Светлана Николаевна считала своим долгом по-отечески его опекать.

– Признавайся, как это прелестное создание умудрилось тебя охомутать? – обняла Эда, встретив молодых у ЗАГСа.

– Все дело в яйцах, – подмигнул Эдуард.

– Интересно, интересно, – деланно засмеялся партнер.

– Она готовит обалденную глазунью и еще десяток блюд из яиц, – пояснил Эд.

– Значит, не врут, что путь к сердцу мужчины можно найти через желудок, – засмеялась спутница князевского партнера.

– А я всегда это говорила, – заулыбалась Светлана Николаевна, обнимая невесту Эдика.