Как же он был благодарен ей за то, что доверилась ему, решилась отдаться! Готов на все что угодно был, лишь бы ее не разочаровать. Сам себя не узнавал – никогда еще не был в постели настолько безудержным. Еле контролировал себя, заставляя не спешить, чтобы не опередить Любу.

Встал когда утром, не мог никак придумать, чем бы отплатить за доверие любимой женщине. Хотелось сделать что-то приятное, но по магазинам некогда бегать было. Решил кинуть ей денег, чтоб сама себе купила, что пожелает, и в последний момент поддался порыву сопроводить перевод шуточным посланием.

Похоже, шутка не удалась. Но ведь не могла же она разорвать только-только начавшиеся отношения всего лишь из-за неудачной шутки? Если бы любила его – поняла бы, простила бы, значения не придала бы. А она даже в одной спальне с ним находиться уже не хочет. Четко дала понять, что случившееся считает ошибкой, и впредь их отношения за грань договора выходить не должны. Значит, просто поддалась порыву вчера, дала слабину. И не решалась она ни на какие серьезные отношения, потому что не любит его. Да и с чего бы ей его любить? Разбежался, распушил перья! Больно было, досадно и обидно.

А так еще и Серега пишет, что к нему вчера Нина приходила, пыталась выпытать, на самом ли деле Гаврик его сын. И вообще, похоже, подозревает, что брак с Любой у него все-таки фиктивный. Вот на каком основании, спрашивается? Такое впечатление, что она знает то, чего знать не должна. Возможно, Ксюша рассказывает ей больше, чем он думал. Теперь и про конфликт с Любой расскажет. А о конфликте наверняка догадается, когда они по разным спальням вечером разойдутся.

Плюс еще с Кириллом вопрос нужно закрывать. А как от него отделаешься? Шантажирует, что расскажет Нине, что Гаврик его сын, и потребует признания отцовства через суд. Говорит, что если и не докажет, нервы попортит. И в этом прав. И Ксюша не в безопасности, пока они здесь, в непосредственной близости от главного Эдикового врага. Интересно, она вообще помнит своего крестного? Поверит ему, если он расскажет, какой ее отец на самом деле подлец? А если Кирилл пойдет на большее? Эдик помнил, что когда-то его бывший приятель клялся лишить Князева всего, что ему дорого. А дороже всех ему Ксюша. А теперь еще список пополнился Любой и Гавриком. Пусть даже она его не любит, он же ее… в общем, ответственен он за нее и ее ребенка.

Так и не успел придумать, как все разрулить… прибыли на место. Пора было нацеплять дежурную улыбку, отстраняться от проблем и стараться получить хотя бы минимум удовольствия от предстоящей экскурсии.

Чистота, благородство и сила духа. Их издавна символизируют лотосы – великолепные розовые цветы, к которым не пристает грязь. Об этом путешественники узнали из рассказа экскурсовода, когда плыли на катере вдоль этого розового великолепия. Но и не зная ничего о лотосах, невозможно было не почувствовать в этом месте как-то по-особенному. То ли непорочно-розовый оттенок величественных цветов, то ли их непередаваемое пронзительно свежее и нежное благоухание дарили умиротворение, очищали душу. Обида постепенно отпускала, отступала, открывая путь чувствам, которые робко жались в самом уголке души, прятались в глубине сердца.

Люба подняла глаза на Эдика и встретилась с его взглядом. Радужка его глаз была темной, как вода за бортом, и казалось, что они смотрят непривычно тепло, даже жарко. Под пристальным взглядом мужчины, с которым провела томную ночь и которого оттолкнула утром, Любе стало неуютно. Эдуард смотрел так, будто это не он унизил ее, заплатив за любовь, а она его оскорбила, обокрала, предала. Женщина вздрогнула и отвела глаза, сердце сжалось. Навязчивое ощущение того, что она поступила с мужем неправильно, вернулось. И логично объяснить его было нельзя. Она что-то упустила? В чем-то ошиблась? Да нет же! Он реально поступил как законченный мудак! А обманутым себя чувствует только из-за того, что привык, что все продается и покупается – ему просто в голову не приходит, что может быть иначе. С его точки зрения, вероятно, он заплатил за товар, а ему его все равно не предоставили, лишь выдали пробник.

– Я верну тебе деньги, – шепнула Люба, когда катер причалил к берегу и они ступили на сушу. – Как только смогу снять, сразу отдам.

– Ты с ума сошла? Добить меня решила? – процедил Князев, намеренно отворачиваясь и отходя в сторону.

– О, Эдик, Люба! И вы здесь! – Обернувшись на голос, Люба увидела сестричек с розово-голубыми волосами.

«Еще и этих принесла нелегкая!», – мелькнула мысль. Люба и так была в отчаянии, а тут еще и приличные шлюшки нарисовались.

– Вы давно уже здесь? – прощебетала Тая.

– А мы вот только приехали, – не дожидаясь ответа, сообщила Таня.

– Мы уже уходим. У нас обед по расписанию, а потом домой нужно будет ехать. Мы на экскурсионном автобусе прибыли, и он нас ждать не будет! – бодренько сообщила Люба, рассчитывая, что сестричкам придется отстать.

– Мы с вами, тоже проголодались, – тут же навязала Князевым свою компанию Тая.

– Точно, давайте вместе поедим, – подхватила Таня.