После завтрака съездили за документами. Паспорт со штампом о разводе жег руки. Люба быстро спрятала его в сумочку, но забыть этот штамп не могла. Он маячил перед глазами, словно черная метка. И зачем она вообще на него взглянула.

Эдик свой паспорт даже не развернул и тоже поспешил его убрать с глаз подальше. Как будто и ему теперь он обжигал руки.

Возле дома их ждала Ксюша. Сказала, что забыла что-то в комнате.

– Где вы были с утра пораньше? – спросила раздраженно. – Я уже полчаса здесь торчу, как чужая.

– Я тебе дам сегодня ключи, будешь приходить, когда захочешь, – пообещал Эдик, избегая ответа на первый вопрос.

Но их выдал Гаврик, сообщив названной сестрице:

– Разводиться ездили.

– Такими вещами не шутят, – обрубила его Ксюша.

– А я и не шучу, – обиделся мальчик.

– Отец, он правду говорит? – строго спросила Князева дочь. При этом ее голос прозвучал настолько холодно и жестко, что Люба не могла не подумать: «Вся в отца».

– Да, – сухо ответил Эдуард.

– Почему? – недоумевала девочка. – Все же хорошо было!

– Так казалось, – ответил, а сам подумал, что и ему самому так казалось, потому отказ Любы продолжить отношения и стал сильным ударом.

– Но, папа…

– Я не намерен ни с кем обсуждать наши с Любой отношения, даже с тобой. И Люба не станет, – не дал Ксюше договорить Эдуард.

Девочка сжала кулачки и неприлично выругалась. Замечание делать ей никто не стал. Честно говоря. Эдику и самому хотелось выругаться – с трудом сдерживался. Вот проводит теперь уже бывших членов своей семьи, посадит на поезд – и напьется. Думать о будущем без Любы было невыносимо, да и к Гаврику он как-то неожиданно привязался.

Узнав, что Люба с Гавриком вечером уезжают, Ксюша решила задержаться. Предупреждая мать, просто сказала, что хочет еще денечек пообщаться с отцом, поделиться воспоминаниями об отдыхе. Про развод не упомянула. Люба, ставшая свидетельницей телефонного разговора, поразилась мудрости и внутреннему такту девочки. «Хорошим человеком она, должно быть, вырастет, – подумала. – Жаль, что без моего участия». Расставаться с девочкой навсегда было так же больно, как и с ее отцом. К тому же в разрыве отношений Люба не без оснований винила себя, и от этого на душе было совсем уж горько.

Днем приехал Кирилл. Узнав, что поедет он в провинцию не один, а с Любой и Гавриком, возвращающимися на малую родину, огорчился и обрадовался одновременно. Огорчился внезапному разладу между близкими людьми, которые, казалось, совсем недавно были страстно влюблены друг в друга. Обрадовался же создавшейся возможности тесного общения с бывшей любовницей и, главное, со своим родным сыном, пусть даже не мог открыть ему правду об их родственных связях. К тому же Князев сообщил, что Люба, возможно, станет его помощником на фирме, что открывало еще более широкие перспективы.

Ближе к четырем приехали Сергей и Рита. Первого Князев ждал – он должен был привезти необходимые бумаги, связанные с организацией работы нового филиала, для передачи их Денисову и личного знакомства с новым сотрудником компании. Рита же увязалась за ним. Она хотела поближе познакомиться с супругой Эдика, а когда узнала, что Люба ему больше не жена, в ней проснулось профессиональное любопытство. Желание узнать, что послужило причиной внезапного распада совсем недавно заключенного союза, было столь сильным, что она была готова и одна нанести нежданный визит Князевым. Сергей предпочел взять ее с собой, чтобы иметь возможность хоть немного контролировать ее поведение. Он знал, что Рита может быть бесцеремонной, особенно в ситуациях, когда ей движут женское любопытство и профессиональный интерес.

– Посплетничать не хочешь? – поинтересовалась Рита, когда мужчины собрались в кабинете, а Гаврик с Ксюшей устроились во что-то играть в девичьей комнате.

– Мы с Эдиком договорились не обсуждать наши отношения и причины развода, – отказалась изливать душу Люба.

– Странные вы все-таки, – не отставала Рита. – Поженились, почти не общавшись, и развелись, не прожив вместе и месяца.

– Вот ты сама и ответила на свой вопрос, – грустно улыбнулась Люба. – Мы поженились, толком даже не узнав друг друга. И вот итог.

– Типа не сошлись характерами?

– Типа того. Так и написали в заявлении на расторжении брака.

– Весьма размытая формулировка, – заметила Рита. – В чем именно не сошлись-то? Разные взгляды на внешнюю политику? Дурные привычки? Несовместимость в постели? А не пробовали найти компромисс?

– Ага, все сразу, а еще я храплю, – попыталась отшутиться Люба, и тут же поняла, что шутка получилась кислой.

– Брось ты, – даже не улыбнулась Рита. – Трех недель мало даже для того, чтобы выявить противоречия. Вы даже не пытались найти компромисс. Ведь так?

– В нашем случае компромисс невозможен, – попыталась оправдаться Люба.