Состоявшимся разговором Люба осталась довольна, и не только из-за Нади. Радовало, что удалось расставить хоть какие-то точки над «и». О личном они с Кириллом никогда не говорили, прошлого старались не вспоминать. Неформально общались только в поезде, когда ехали из столицы. Люба понимала, что когда-то придет время, и Кирилл заявит о своем желании общаться с сыном. И это было даже хорошо, что он не приходит без повода – это вызвало бы много вопросов. Причем не столько у сына, сколько у соседок и матери. Та наверняка бы начала возмущаться тем, что дочка приводит в ее дом своих любовников. А в то, что у Любы с шефом исключительно служебные отношения, мать не поверила бы.

Если Надя у них будет работать, то неформально можно было бы встречаться у нее. Соседи, конечно, и у нее посплетничать всегда готовы, но хоть родители демократичные. Они бы только порадовались за дочку, что у нее на личном фронте не полный штиль.

В ближайший выходной собрались у Любы большой компанией. Надя пришла не одна, а со своими мальчиками. Люба, не боясь показаться старомодной, напекла пирожков – дети их любили. Для взрослых сделала еще сырные палочки, пожарила в кляре кольца кальмаров, отварила креветки. Купила бутылку вина.

Кирилл тоже пришел с вином, причем угадал – взял белое. Гаврику принес коробку маленьких моделей машин. Сказал, что в детстве ему нравились подобные игрушки. Современные мальчишки тоже оказались к ним неравнодушны: в два счета поделили их между собой и начали разбирать и собирать на время.

Благодаря увлеченности пацанов игрой, беседе взрослых никто не мешал. Успели и о деле поговорить, и просто отдохнуть, расслабившись. Обсуждали премьеры, травили анекдоты, шутили. Надя беззастенчиво строила Кириллу глазки, но Люба не ревновала. Прислушалась к себе: нет, нисколечко не было жалко отдавать бывшего подруге, не осталось между ними ничего, похожего на любовь, – стали просто друзьями.

Надя Кириллу, похоже, тоже понравилась. Ее заигрывания он не пресекал, а в конце вечера даже вызвался проводить ее с мальчишками.

С Князевым Люба не общалась совсем. Зато с Кириллом после устройства на работу Нади отношения стали более теплыми и доверительными. Даже делилась с ним иногда, чуть ли не как с подругой, своими переживаниями.

К тому же делиться с Надей стало почти тем же самым, что и с Кириллом. Секретарша сблизилась с шефом за считаные дни. Их роман развивался молниеносно. И уже через две недели после знакомства Кирилл переехал к Наде жить.

После возвращения из столицы прошло всего три недели, но произошло так много всего, что, казалось, спектакль, в котором Люба играла роль жены Князева, закончился давным-давно. Только раны на сердце продолжали болеть, как свежие. «Но и они когда-нибудь затянутся», – верила Люба.

Однако забыть злополучный курортный роман Любе мешало одно серьезное обстоятельство: в срок, когда должны были начаться критические дни, ничего не произошло. Не произошло и на следующий день, и через день. Сначала Люба все списывала на реакцию организма на смену климата. Прочла в интернете, что такое бывает, и задержка может быть до двух недель. Но когда и спустя две недели менструация не началась, Люба запаниковала. Купила тест. Две полоски. Купила второй. Результат тот же. Сдала анализы в частном медцентре. Беременность подтвердилась. Даже срок примерный установили – 5 недель. Срочно рванула к платному гинекологу, записалась на медикаментозный аборт.

Пришлось пройти небольшое обследование: сдать анализы, сделать УЗИ. Изучив результаты обследования, врач сказала, что плод развивается нормально, беременность протекает хорошо. У Любы даже токсикоза не было, тогда как на этом сроке он как раз у многих и начинается. Так гладко все расписывала, что Любе даже стало жаль избавляться от ребеночка. К тому же он был не абы от кого, а от любимого мужчины.

Заметив Любины сомнения, врач неожиданно предложила:

– А давайте-ка я дам вам с собой таблетки, хоть это и нарушение – Вы при мне их должны принять. Как определитесь, оставлять или нет малыша, так и примите. Или выбросите их за ненадобностью. Только именно выбросите, никому другому нельзя передавать. И принять нужно, если решитесь, не позже чем через неделю, иначе опасно будет. Обещаете?

Люба пообещала – и получила опасный медикамент. «Пить или не пить – вот в чем вопрос», – горько улыбнувшись возникшей в голове неуместной ассоциации, Люба сжала в ладони роковые таблетки.

В середине сентября неожиданно позвонила Рита. Отвечая, Люба напряглась, ожидая плохих вестей. С невестой Сергея ее ничего не связывало, как и с самим Сергеем. Даже с Князевым они теперь были почти никем: он – генеральным директором компании, одна – помощником исполнительного директора самого маленького филиала.

Однако Рита начала беседу так, будто они были подругами и регулярно созванивались: