В урочище Сухой ветлы, что в самой глубине Южного леса, была древняя охотничья заимка, о которой мало кто знал, построенная судя по всему еще до Девяносто девяти летней Магической войны. Вернее, это был скорее охотничий дом, о двух этажах, с каминами, с магическими шарами-светильниками, многочисленными службами и даже канализацией. Так строили в древности, и многие секреты тех магов-зодчих были ныне утеряны. А Заимкой своё убежище, называли Егеря, так на всякий случай.

За месяц до «Ночи длинных ножей в борделе», в главной зале Заимки, за большим столом, сидели пять человек в зеленых камзолах, шитых серебром, это был Совет Вольных егерей, шестой егерь, в камзоле без шитья, стоял перед столом в уставной позиции вольно. У Егерей, строго действовал устав Гильдейской гвардии Вольного города Гаала. А на столе, на куске черной замши, лежал трупик ящерицы-медянки, признанной официальной Церковью легендарной и, следовательно, не существующей, а на шейке ящерицы зеленел патиной медный ошейник, с золотым гербом фон Триров.

Яшерица, попалась на глаза егерю по прозвищу Стилет. Мену Гравис, как его звали в миру, гениально метал своё наследственное гильдейское шило, для кожевенного дела, кидал он его даже на звук. И когда во время разговора с двоюродной кузиной, Мену услышал шорох, он метнул тяжелое шило не раздумываю и пригвоздил к стене эту странную ящерицу.

— Да-а-а-а… —, «произнес Большой Артур, заведовавший у егерей разведкой, — теперь стали понятны все эти странные провалы и утечки информации, от этих маленьких гадин, ничего не скроешь» —.

— «Я что-то читал в древних манускриптах про Медянок — сказал Саяр Ученик, бывший студент-философ. — Их много развелось во время Магической войны, но в конце войны они вроде все исчезли, их оказывается охотно ловят и душат Мангусты, и кто-то из Магов Императора это и использовал» —

— «На этом и порешим» —, хлопнув по столу ладонью и обозначая этим итоги Совета, Грелор Зеленый глаз, командир Вольных егерей. — «Всем задача номер один изыскивать Мангустов» —

И еще месяц спустя у Грелора состоялся приватный разговор со Стилетом:

— Командир — сказал Стилет, перстень абсолютно точно у фон Трира, его опознал бывший садовник Сестер —

— Ну значит пора — сказал Грелор — Где сейчас твои лицедеи?-

— Подъезжают к городу командир —

— Отлично. Звериный друг с ними?

— Как обещал —

— Камни с ним —

— Так точно. И логово орла он наконец распечатал. Тяжело ему пришлось, уж больно древняя магия там была —

— Пусть заявятся в город. И пускай купят несколько клеток и большой стеклянный ящик. Будут показывать в городе представление «Мангусты против змей». А Звериный друг пусть немедленно явится ко мне. И еще… ты выяснил на какой день назначена казнь Элен?" —

— " На день Каты Великомученницы " —

— " Хорошо. Циркачи готовы? "-

— " И циркачи и секретная механика "-

— " А что там особенного придумал Николаб-механник "-

— " Он говорит раз механика секретная, то он о ней распространятся не собирается, но клянется своим виалоном, что все сработает тип-топ и он даже песню уже сочинил " (при словах о песне, у Грелора, появилась на лице, устало-ироническая улыбка) —

— «Как дела с эльфами?»

— «Все в порядке, договор подписан»-

— «Что говорят Тролли»-

— «Жемчуг вызрел во всех садках и отряд троллей с багажом, должен прибыть сегодня. Обряд клятвы верности состоялся на прошлой неделе у нового капища Орла, и теперь они наши союзники официально, но только с того момента, когда орел появится над городом. Они по своим древним канонам, после освобождения от заклятья, больше не будут никому служить и мы, как помогшие им в избавлении от магического рабства, будем их единственными друзьями и союзниками, но не больше»-

— «А нам больше и не надо»-

— «И скажи Николабу, что бы он во время операции „Подкидыш“ не слишком умствовал, а действовал строго по плану, хватит с него того, как он подставил Элен»

Ночью, что в канун дня Каты Великомученницы, фон Трир не сомкнул глаз. Его мучала непонятная тревога, и все время казалось, что на любимом перстне, который он не снимал с вечера, начал мерцать черный камень, так что фон Трир в сердцах, повернул перстень камнем внутрь. Он так и не понял, что его тревожило… То ли предстоящая казнь, то ли сообщение командира дорожного патруля, о прорвавшемся в Южный лес небольшом отряде непонятных всадников, или то что доложил ему агент, о фразе, подслушанной им в монастыре Милосердных душ, где Мать Эльза, глава инквизиции, сказал приехавшему Церковному отцу прелату-аудитору, что девица, которую Трир содержит у них, может и не шпионка Егерей, ибо согласно осмотру, она пребывает в невинности, а невинная шпионка, это катахреза. На что прелат-аудитор, (неприятного вида тип, не снимающий глубокий капюшон из-под которого торчала ухоженная борода), ответил, что раз не шпионка, то все равно колдунья, и казнить надо безусловно и в данном случае невинность не является смягчающим обстоятельствам, ибо видал он и невинных колдуний, лично так сказать проверял.