Задумчиво оглядев павильон, девушка покачала головой.

- Ничего.

И улыбнулась.

- Ты на всю ночь уходишь?

- Нет, конечно, госпожа, - успокоила её собеседница. - Перед комендантским часом все разойдутся.

Поклонившись, она вышла. Снаружи лязгнул металл.

"Ну вот меня и заперли", - мрачно усмехнулась Платина, вдруг сообразив, что лишь дважды за сознательную жизнь её лишали свободы и оба раза в этом мире.

Отодвинув в сторону связанные мешки с соломой, служившие ложем Угары, добровольная узница отогнула в сторону циновку, открыв заклеенную бумагой стену, и, выбрав подходящее место, ткнула указательным пальцем, проделав небольшую дырочку.

Глянув в неё, Ия рассмотрела ярко освещённый пузатыми, бумажными фонариками дом и задний двор, где, кроме её служанки и Енджи, суетились ещё двое незнакомых мужчин. Причём с первого взгляда создавалось впечатление, что главные на кухне именно они, а женщины выполняют их распоряжения.

Послышался настойчивый стук в ворота. Затем приказ хозяйки дома немедленно открыть. Звяканье засова предвосхитило неясный щебет нескольких женских голосов, один из которых громогласно и патетически объявил госпоже Андо, что это лучшие певички из "Поющего под ветром тростника", которые она может получить за такие деньги.

"Ого! - мысленно присвистнула Ия. - Не хилую тусню собирают, даже элитных ночных бабочек пригласили. Видно, здесь так принято. Не бомжи какие-нибудь собрались боярки хватонуть, а дворяне гулять будут, люди благородные, образованные. Ладно, посмотрим".

Пока павильон окончательно не погрузился в темноту, она быстренько подкрепилась, попила чаю и вернулась на свой наблюдательный пункт.

Девушка слышала, как музыканты настраивали инструменты, видела, как незнакомые мужики что-то ловко резали на вкопанном в землю столе и раскладывали по мисочкам, которые служанки уносили в дом на подносах.

Она видела, как господин Андо, облачённый в новенький шёлковый халат сине-красного цвета, о чём-то говорил с женщиной в ярко-бордовом платье с пышной причёской, украшенной блестящими шпильками.

Получив из рук хозяина дома какие-то бумаги, она осмотрела их и, как будто пересчитав, убрала в широкий рукав платья.

"Оплата вперёд", - догадалась Платина, вспомнив, что, наряду с медными и серебряными монетами, в Благословенной империи имеют хождение и бумажные деньги.

Минут через десять после того, как писец со своей спутницей вновь скрылись в доме, Ия услышала доносившиеся из-за ограды усадьбы громкие возгласы, многоголосый смех, и ворота задрожали от молодецких ударов.

Видимо, по случаю праздника Фабай далеко не отлучался, потому что почти сразу же звякнул засов, ещё через секунду раздался зычный голос хозяина дома.

- Здравствуйте, друзья! Я счастлив, что вы нашли время оказать мне честь, посетив это жалкое жилище, где с вашим появлением сразу стало гораздо уютнее!

- Как мы могли отказаться от столь радушного приглашения?! - отозвался звонкий, чуть хрипловатый голос, сразу же показавшийся девушке знакомым. - Для нас огромная честь быть приятными в вашем замечательном, гостеприимном доме, господин Андо!

- Не заставляйте меня чувствовать себя неудобно, господин барон, - засмущался писец и продолжил уже так тихо, что Платина с трудом разбирала долетавшие до неё слова. - Проходите, пожалуйста, господин Уто. Рад видеть вас, господин Фукуо. Эй, Фабай, помоги разуться господину Гайсо. Сюда, пожалуйста, господин Гаваро. Проходите, господин Нао.

"Шестеро, - отметила про себя Ия, перестав загибать пальцы. - Или семеро. Не такая уж и большая компания. А тут ещё и путаны... Как же они там все уберутся?"

Какое-то время ничего не происходило, только мелькали тени в выходивших в сад окнах. Похоже, гости рассаживались за столом.

Потом девушка расслышала какие-то неясные возгласы, и опять всё стихло примерно на полчаса, а затем служанки принялись таскать в комнату господина глиняные кувшины. Или всё же правильнее назвать их бутылками?

Звякнули струны, и в прохладном воздухе разлилась негромкая, тягучая, как мёд, мелодия, и раздались слова песни, которую выводил звонкий, как хрустальный колокольчик, женский голос:

Опершись на перила, стою,

В изумленье взираю на сад,

Там зелёное сходит на нет -

Зелень красный цвет захлестнул.

Беспокойно кружат мотыльки -

Взволновал их цветов аромат.

Время розы срезать. Я боюсь -

Опалить они могут весну.

Как бубенчики завязь плодов,

Из ветвей - изумрудный навес.

А под ним пестротканый ковёр -

Устилает землю трава.

Лучше было бы встать поутру

В час росы и прохлады с небес.

В это время за шторой окна

Дышат свежестью дерева.

У девушки от неудобной позы мышцы затекли. Поднявшись на ноги, она проделала несколько энергичных упражнений и вновь приникла к дырке в бумажной стене.