- Я, Угара, - с трудом выдавила из перехваченного спазмом горла Платина.

- Зубы заболели? - забеспокоилась собеседница.

- Нет, - заверила её быстро пришедшая в себя Ия. - В уборную ходила. И погуляла немного. Ночь сегодня просто чудесная.

- Гуляли, госпожа?! - встрепенулась служанка. - Одна? Да разве можно? Вы там никого не видели?

- Нет, - заверила девушка, снимая с плеч кафтан, прикрывая им штаны и демонстрируя белую курточку для сна. - Кому же там быть?

- Да мне всё те следы на снегу покоя не дают, - успокаиваясь, проворчала женщина, шурша соломой.

- Я же сказала, что не разговаривала с ним, - напомнила Платина, присев и торопливо стягивая штаны.

- Не знаете вы мужчин, госпожа, - зевая, посетовала служанка. - Уж если им что в башку взбредёт, так потом колом не выбьешь. Особенно у пьяных молодых господ. Захочет такой вас увидеть, так и всякий стыд забудет, может прямо днём через забор полезть. А вы в ночь пошли. Нет уж, госпожа, вы в следующий раз, когда по нужде выйти задумаете или погулять, меня будите, а то я всю ночь спать не буду, за вас переживая. Мне же старшая госпожа приказала о вас заботиться.

- В следующий раз так и сделаю, - честно пообещала подопечная. - А сейчас спи. Я дверь на засов закрыла и больше никуда не пойду.

- Вам ещё что-нибудь нужно, госпожа? - пробормотала Угара.

- Ничего, - ответила девушка. - Спи.

- Добрых вам снов, госпожа, - ещё громче зевнула служанка.

- И тебе тоже, - вернула пожелание Ия.

Свернув штаны, она сунула кинжал за прикрывавшую стену циновку и прошла к своей кровати, пряча за спиной шляпу и сложенные штаны.

Только убедившись, что соседка по каморке крепко спит, Платина осторожно продолжила раздеваться. Стянула свитер и грудную повязку, она спрятала их под одеяло, дав себе задание проснуться как можно раньше и вернуть вещи в корзину.

Подобно некоторым великим мудрецам и легендарным правителям древности, в редкие минуты отдыха Хосино Нобуро любил лично заваривать себе чай. Для этого даже в рабочем кабинете имелся специальный уголок, отгороженный от любопытных взглядов шёлковой ширмой с искусно вышитым пейзажем.

По звонку серебряного колокольчика бесшумно распахнулась дверь, и появившийся в проёме секретарь, поклонившись, замер в ожидании приказа.

- Распорядитесь принести кипяток, - велел губернатор, поднимаясь из глубокого кресла с низенькой спинкой.

- Слушаюсь, ваше превосходительство, - отозвался чиновник.

Шурша дорогим сиреневым шёлком, Хосино Нобуро проследовал за ширму, где окинул придирчивым взглядом маленький, лакированный столик на вычурных ножках и узенький шкафчик из вишнёвого дерева, инкрустированного черепаховым панцирем. В его выдвижных отделениях хранились разнообразные сорта чая. И хотя ни на одном из ящичков не было никаких надписей или иных обозначений, хозяин кабинета прекрасно помнил, где что лежит.

Сегодня к настроению высокопоставленного чиновника больше всего подходил джангарский "Яшмовый рассвет".

В дверь деликатно постучали. Угадав по ритму и числу ударов, кто именно просит впустить, губернатор сказал не выходя из-за ширмы:

- Заходи.

Торопливо прошлёпав по деревянному, лакированному полу ступнями в толстых носках, перед ним предстал склонившийся в полупоклоне слуга в коричневой куртке и круглой шапочке.

Повинуясь движению бровей господина, он поставил на круглый столик специальный поднос на ножках, где над горелкой с углями негромко побулькивал пузатенький чайник из красной бронзы, после чего, кланяясь, удалился, оставив хозяина наслаждаться одним из его любимых занятий.

Безошибочно выдвинув нужный ящичек, тот поддел специальной ложечкой из слоновой кости немного сухих, скрюченных листьев и аккуратно высыпал их в чашечку из тонкого старинного фарфора.

Подняв взгляд на полочку, где выстроились в ряд разнокалиберные заварочные чайники, отыскал наиболее подходящий, на всякий случай заглянув внутрь.

Слуги знали, как трепетно их господин относится к чаепитию, и содержали посуду в идеальной чистоте. Тем не менее он всегда тщательно осматривал её, прежде чем приступить к приготовлению любимого напитка.

Убедившись, что внутри нет ни следов налёта, ни старых засохших чаинок, ни пыли, пожилой мужчина бережно положил крышечку фарфорового чайника на столик вверх дном, чтобы внутренняя поверхность не касалась лакового покрытия.

Затем, надев на правую руку варежку из толстого войлока, подхватил за ручку бронзовый чайник и заполнил заварочный кипятком ровно настолько, насколько нужно. Закинув в воду сушёные листочки, он сделал три спокойных вдоха, после чего вылил из него горячую воду в ту самую чашу. Отсчитав ещё три вдоха, вернул её в чайник.

Только повторив дыхательную процедуру в третий раз, вновь наполнил чашу, поставил её на блюдечко, прикрыл крышкой и направился к своему рабочему столу.