- Мне надо сказать вам ещё что-то очень важное, Амадо-ли! - шёпотом выпалила Платина, смущённо потупив вздор под пристальным взглядом мгновенно насторожившейся собеседницы.

Тревожно оглядевшись по сторонам, та выдохнула:

- Говорите, Ио-ли.

- В тот вечер, когда мы с Угарой вышли из дома, чтобы идти сюда, у ворот нам встретился барон Тоишо Хваро. Господин пригласил его на ужин. Честное слово, Амадо-ли, я с ним почти не разговаривала. Даже не сказала, куда иду. Наоборот, сказала, чтобы не мешал нам идти куда надо. Но недавно. То есть уже давно, почти месяц назад, господин Андо устроил здесь праздник в его честь...

- Здесь? - переспросила слушательница, недоуменно оглядываясь вокруг.

- Да, Амадо-ли, - подтвердила рассказчица и досадливо поморщилась. - Я не знаю, что там между ними произошло, только господину Амадо пришлось так поступить, чтобы не потерять лицо. Госпожа Амадо даже ходила к нашей старшей госпоже просить денег, чтобы...

- Вы тоже были на том празднике? - вновь не дала ей договорить собеседница.

- Конечно нет, Амадо-ли! - возмущённо фыркнула Платина. - Меня заперли в павильоне, на дверь навесили замок, а госпожа Андо приказала сыну и слугам говорить, что в доме больше никого нет.

- Хвала Вечному небу! - облегчённо выдохнула монашка, возведя очи горе.

- Только Хваро всё равно ночью пришёл, - потупив взор, пробормотала девушка. - И мы с ним... немного поболтали.

- Что?! - шёпотом вскричала женщина. - О чём?!

- Он предложил мне стать его первой наложницей! - выпалила Ия, вновь глядя ей в глаза и чувствуя, как щёки полыхнули румянцем.

- Вас кто-нибудь видел? - торопливо, кажется, даже не сообразив, что именно она только что услышала, спросила собеседница.

- Я не выходила из павильона, он же был закрыт на замок! - раздражённо напомнила подруге Платина, пытаясь её успокоить. - В саду никого не было, говорили мы очень тихо. Правда, на снегу остались следы. Поэтому я рассказала госпоже Андо про то, что барон приходил к павильону. Но сказала, что я сидела молча и не стала с ним разговаривать. Он потоптался немного, постучал в стену, но так и не понял: есть я в павильоне или меня там нет!

- Хорошо, что вы придумали, как всё это объяснить, - вновь выдохнула монашка и встрепенулась: - Постойте, вы сказали: наложницей?

- Да.

- Но он ещё даже не женат! - воскликнула ошарашенная подруга. - Я слышала, что свадьба будет только через месяц.

- В двадцать третий день месяца Кабана, - спокойно подтвердила девушка.

- Так вы знаете? - удивилась собеседница.

- Он мне сам сказал, - кивнула Ия. - Об этом браке его родители договорились, когда Хваро был ещё ребёнком. А по вашим обычаям он обязан исполнить их волю.

- Это его долг, - важно кивнула монашка. - В противном случае, от него отвернётся Вечное небо, и будут проклинать люди.

- Вот поэтому, - вздохнула Платина, - он может взять меня только наложницей.

- Но брать наложницу до свадьбы просто неприлично! - с явным трудом придя в себя, возмутилась женщина. - Хваро рискует сильно оскорбить родителей невесты.

- Это случится после свадьбы, - успокоила её собеседница. - Хваро сказал, что в конце года поедет в Даяснору. Это город где-то на юге. Он там какую-то важную должность получил. Вот я с ним и уеду.

- Всё равно, это как-то неудобно, - продолжила сомневаться сестра начальника уезда. - Вряд ли это понравится его новым родственникам.

- Мы будем жить далеко, - пренебрежительно отмахнулась девушка. - И про нас скоро забудут. Даже если сначала и пойдут какие-то разговоры, то быстро стихнут. Люди не болтают о тех, про кого ничего не знают.

- Это вам Хваро сказал? - криво усмехнулась монашка.

- Нет, - покачала головой Ия. - Сама додумалась.

Слушая её почти восторженный шёпот, старшая подруга задумчиво мерила шагами выложенную камнями дорожку.

Не удержавшись, Платина похвалилась чудесными посланиями Хваро.

- У нас уже давно так не делают, - буквально захлёбываясь от переполнявших её чувств, шептала девушка. - В эсэмэске много не напишешь, в чате все читать будут. Да и не принято у нас. А это же так приятно читать признания в любви!

- Господин Хваро пишет вам о любви? - в голосе женщины явственно прозвучало отчаяние.

- Да, Амадо-ли, - Ия вновь опустила взгляд, с удивлением и досадой ощущая, как снова вспыхивают огнём ранее лишь чуть разрумянившиеся щёки. - И в каждом письме обязательно есть очень красивое стихотворение.

- Надеюсь, вы надёжно их прячете? - почти простонала собеседница.

- Я их сразу же сжигаю в жаровне, - прерывисто вздохнула девушка.

- Хвала Вечному небу! - вскинула вверх руки сестра начальника уезда. - Хотя бы на это у вас ума хватило!