Скоро появился и сам старший слуга, одетый тоже весьма небрежно. Видимо, очень спешил. Подойдя к двери, он что-то спросил. Дождавшись ответа из запертой комнаты, поклонился, наверное, по привычке, и поспешил на передний двор.

Платина видела, как Оки пристаёт к перешёптывавшимся служанкам, как те отмахивались от неё, иногда даже пытаясь ударить.

Ловко уворачиваясь, девчонка продолжала что-то говорить. Наконец, видимо, прояснив ситуацию, поспешила к своей хозяйке.

- Первая молодая госпожа заболела, - доложила служанка, останавливаясь у веранды.

- Я это уже знаю, - досадливо скривилась Ия. - Что с ней?

- Сильный жар, госпожа, - объяснила собеседница, выжидательно глядя на хозяйку. - За лекарем послали.

- Зажги светильник, - распорядилась девушка.

"Отравилась чем-нибудь? - гадала она, глядя, как Угара пронесла в комнату Иоро медный тазик с водой. - Или простудилась? Всё-таки ещё прохладно, а шёлк плохо греет".

Прибежала Оки с бумажным фонариком и зажигательными палочками.

Платина привычно взглянула на своё отражение в зеркале. Конечно, самой младшей госпоже запрещено покидать комнату, но она не может оставаться равнодушной, когда заболела родная дочь её приёмного отца. Пусть лучше накажут за непослушание, чем посчитают бездушной стервой.

- Заплети мне косы, - распорядилась хозяйка. - И побыстрее.

- Да, госпожа, - поклонилась служанка, взяв со столика пластмассовую расчёску.

За последнее время она уже кое-чему научилась и умела делать самые простые причёски.

Со двора донеслись знакомые возбуждённые голоса. Подошли встревоженные суматохой наложницы. Хотя они, скорее всего, уже знали о болезни Иоро.

Переодевшись в домашнее платье, Ия сложила косу, закрепив сзади шпилькой, и вышла из комнаты. Оки помогла ей обуться. Увидев девушку, служанки расступились склонившись в полупоклоне.

Не заметив на веранде никого из жён своего приёмного папаши, Платина тихонько постучала костяшками пальцев по дверному косяку и, посчитав невнятное бормотание разрешением, вошла в комнату.

У кровати стояло два табурета. На одном блестел медью таз, на втором сидела старшая госпожа и протирала красное лицо дочери мокрой тряпочкой.

Видимо, привлечённая шумом, девочка посмотрела на Ию затуманенным взором и вновь прикрыла глаза.

Из кое-как уложенной причёски хозяйки дома выбивались длинные, неряшливые пряди. Осунувшееся, лишённое косметики лицо казалось постаревшим лет на десять. Платье сидело криво, и в ворот выглядывал край белой шёлковой курточки для сна.

"Не очень-то безупречно ты выглядишь", - подумала Платина и тут же устыдилась подобных мыслей.

Заметив стоявших в углу наложниц приёмного отца, она еле слышно поинтересовалась:

- Как чувствует себя Иоро-ли?

- Она в забытьи, - также тихо ответила Анно.

- А с вами всё в порядке, Ио-ли? - неожиданно поинтересовалась супруга начальника уезда, не глядя в её сторону.

- Да, старшая госпожа, - чуть поклонилась девушка и спросила: - У Иоро-ли что-нибудь болит? Может, она кашляла? Её не тошнит?

- Вы что, лекарь? - неожиданно грубо огрызнулась собеседница.

Платина хотела ответить, что, конечно, не лекарь, но кое-какой опыт во врачевании имеет, но передумала, ограничившись сухим и коротким: - Нет, старшая госпожа.

- Она весь день была какая-то... возбуждённая, - после нескольких минут тягостного молчания заговорила хозяйка дома. - Словно сама не своя. То смеётся непонятно чему, то чуть не плачет... А сейчас как огонь горит.

Недолго поколебавшись, девушка рискнула подойти к кровати. Родная дочь её приёмного отца дышала прерывисто, но не тяжело и без каких-либо хрипов. Кожа на лице покраснела, очевидно, от высокой температуры, но оставалась чистой без пятен или сыпи.

Ия принюхалась, но не почувствовала пугающе знакомых запахов диареи или рвоты.

Снаружи донеслись неясные голоса. Все, кроме больной, посмотрели на дверь.

- Здесь почтенный мастер Джуичи, старшая госпожа, - послышался знакомый голос Чиникеша.

- Пусть войдёт! - разрешила супруга начальника уезда, поднимаясь и машинально поправляя причёску.

Сухощавый, пожилой мужчина в круглой шляпе с узкими полями и в чём-то вроде белого передника поверх серого халата из дорогой, но не шёлковой ткани отвесил церемонный поклон.

- Приветствую благородную госпожу Сабуро. Зачем ей понадобился этот жалкий старик?

- Оставьте церемонии, мастер Джуичи, - недовольно поморщилась собеседница. - Лучше взгляните, что с моей дочерью?

- Слушаюсь, госпожа Сабуро, - выпрямившись, лекарь подошёл к кровати, поставил на пол лакированный деревянный чемоданчик, взял у Икибы шёлковый платок, прикрыл им лежащую поверх одеяла руку Иоро и, прижав пальцы к запястью, принялся сосредоточенно слушать её пульс.

Воцарилась такая тишина, что стало слышно, как противно пищат налетевшие в комнату комары.