Понимая, насколько глупо прозвучит его рассказ о следах кавалерийских сапог, оставленных родным дядюшкой барона на месте преступления, чиновник по особым поручениям с деланным равнодушием пожал плечами.

- Считайте это предчувствием, господин Цунадоро.

- В искусстве расследования преступлений, господин Нобуро, - назидательно заявил собеседник, - нельзя придавать значение чувствам. Следует опираться только на факты.

- У меня есть сведения о том, что приближённый барона - его родной дядя господин Чиро Мукано вербовал в Тодаё бродяг для нападения на свадебный караван дочери рыцаря Канако, - сказал младший брат губернатора, весьма задетый столь пренебрежительным тоном. - Завтра я как раз собирался туда съездить и выяснить всё окончательно. Осталось только договориться с господином Сабуро, чтобы он выделил мне пару толковых городских стражников.

- Господин Сабуро, кажется, серьёзно заболел, - вздохнув, покачал головой цензор. - И вряд ли в ближайшее время вернётся к своим обязанностям.

- Да мы с ним ещё вчера вечером разговаривали! - озадаченно вскинул брови молодой дворянин. - Что случилось?

- Я не лекарь, господин Нобуро, - немного наигранно развёл руками собеседник. - Он просто упал без чувств.

- Очень жаль, - пробормотал чиновник по особым поручениям, подумав, что теперь придётся договариваться с командиром городской стражи. Однако тут же одёрнул себя, вспомнив об обыске в своей комнате.

Словно подтверждая его слова, на галерее громко хлопнула дверь.

Глянув в ту сторону, младший брат губернатора увидел спешившего к лестнице помощника цензора со злополучной книгой в руках.

Не сумев справиться с собой, он досадливо поморщился, поставив полупустую чашечку на поднос.

Проследив за его взглядом, высокопоставленный чиновник чуть заметно оживился.

- Господин Цунадоро, - поклонился его помощник. - Взгляните.

Пробежав глазами название, страшный старик, укоризненно качая головой, посмотрел на потупившего взор молодого дворянина.

- Господин Нобуро, разве вам неизвестно, что этот автор признан безнравственным и его книги запрещены к прочтению, как аморальные и наносящие вред обществу?

Уверять, что он ничего не знал, означало бы признаться в собственном невежестве, а чиновник по особым поручениям не мог себе этого позволить, поэтому просто проворчал:

- Конечно, известно, господин Цунадоро. К сожалению, я оказался слишком слабохарактерным. Наткнулся на эту книжку в Тодаё и не смог сдержать своего любопытства. Я знаю, что это не делает мне чести, и готов понести наказание за свой поступок. Но я читал её один и ни с кем не собирался делиться.

Пока он произносил свою покаянную речь, цензор, казалось, не обращал на него никакого внимания, всецело погрузившись в изучение двух густо исписанных листков, извлечённых из переданного помощником конверта.

Когда младший брат губернатора замолчал, нервно облизав враз пересохшие губы, собеседник пристально посмотрел на него и, протягивая бумагу, спросил с издевательской вежливостью:

- Этого вы тоже не переписывали?

Подавшись вперёд, Рокеро Нобуро попытался её взять, но высокопоставленный чиновник неожиданно прикрикнул:

- Уберите руки! Разрешаю только смотреть!

А стоявший за ним солдат до половины вытащил из ножен меч.

Зябко передёрнув плечами в предчувствии чего-то ну очень нехорошего, молодой человек, изо всех сил напрягая зрение, пытался разобрать текст, написанный аккуратным мелким почерком.

После первых же строчек брови его взметнулись на лоб. Ошарашенно посмотрев на цензора, он хрипло выдохнул:

- Это не моё! Где вы его взяли!?

Получив разрешающий кивок шефа, проверяющий в фиолетовом халате доложил с плохо скрываемым торжеством:

- В вашем сундуке, господин Нобуро. На самом дне, под этой запрещённой книгой.

- Но я его туда не клал!

- А вот здесь написано, что "братья" просят вас распространить клеветническое воззвание, - сказал страшный старик, показав второй лист. - Или это тоже не ваше?

- Конечно, не моё! - не задумываясь, подтвердил тот, торопливо заговорив: - Да, я действительно хранил у себя книгу безнравственного Бамана Гари. Но я не имею никакого отношения к воззванию Дзако и не знаю никаких "братьев"! Все эти бумаги мне подбросили! Мы с моим славным старшим братом всегда были верными слугами его величества!

- Верные слуги не замышляют государственной измены, - назидательно проговорил цензор. - Даже если благородный господин Хосино Нобуро и не знал, что вы связались со смутьянами и заговорщиками, ему всё же придётся ответить за ненадлежащее воспитание младшего брата.

"Так это всё затем, чтобы свалить брата?!" - вспыхнувшая в голове догадка пугала своей очевидностью.

Он прекрасно знал, что два самых высокопоставленных чиновника провинции давно не ладят между собой, норовя напакостить друг другу по мелочам.