Кириллу осталось только забросить своего друга на плечо и оттащить в баню.

— С этим надо что-то делать? — мелькнуло в его голове. — С пьянкой на стройке надо завязывать, он мне дом так не достроит. Зимовать в баньке, где единственное отопление — печка, ещё то удовольствие.

Но горше всего на душе было от того, что Настя написала этому блядуну и пьянице. Она ответила ему. А он, Кирилл, почему-то возомнил себя у нее единственным.

Хотелось бросить все и полететь к ней, разобраться сразу, у причала. Чтобы не тащить в новые отношения недопонимания и обиды.

Хотя какие обиды у него могли быть на нее. Он, по сути, ей никто, звать его никак. Они только что узнали, что, оказывается, жили рядом с весны. До этого никак не пересекались. А вся их переписка — это ни к чему не обязывающий флирт. Она не обязана быть ему верной.

Он сидел на скамейке у бани, пил крепкий чай и думал.

— Чего взгрустнул? — к нему тащился дед Василь. Старичку делать было нечего, жил он одиноко, поэтому любимым занятием у него была рыбалка. Даже если не было клева, дед Василь все равно сидел у воды и смотрел вдаль.

— Да так, о жизни думаю, — пожал плечами Кирилл.

— А чоей о ней думать, жить просто надо, — дед Василь выражался замысловато.

— Так вот как жить? Одному плохо, а женщину найти не получается, — Кирилл хмурился. — Верную женщину.

— А откель ты знаешь, верная она тебе или не верная? Ты её в койке с другим застал? — въедливость деда Василя немного раздражала.

— Жену вон тоже в койке с другим не застал, только верна она мне не была, уезжала с другими мужиками, детей бросала, — цедит Кирилл. — Вот, думал, что нашёл хорошую женщину, но она перед другими тоже хвостом вертит.

— А ты откель знаешь, что она перед другими хвостом вертит? — дед Василь присаживается за стол и, как хозяин, наливает себе в кружку чай, берет из вазочки баранку.

— Никитос вон написал ей и она сразу ответила, — Кирилл хмурится, кривит губы с отвращением. — Значит, крутит и с другими мужиками.

— Ох, это ваше интернет общение, — со знанием дела говорит дед. — Большей гадости, чем в этом вашем интернете было только в газетах времен социализма. Там все о достижениях писали, а страна уж в этот момент разваливалась. Вот и сейчас в этом интернете все о себе пишут, что мол живут дорохо-бохато, а сами по уши в долгах, девки все силиконовые на одно лицо. Писи — сиси на показ выставляют. В молодости я мечтал грудь своей любимой женщины увидеть, два года за ней ухаживал, после свадьбы только писи-сиси увидел. А чо сейчас? Сиси уже всей России матушке показала, писи за деньги показывает. Тьфу! Срамота!

— Дед, а ты откуда это знаешь? — удивленно воззрился на него Кирилл.

— Так это внуки мне ноутбук подарили, интернет провели, я в Мамбе зарегистрировался. Я там под ником «молодой жеребец».

Кирилл чуть со стула не упал.

— Дед, ты ополоумел?

— Почему ополоумел? У меня в друзьях сисястые девочки, знаешь, какие? Во! — и дед показал руками, какие у тех девочек груди.

— Тьфу, дед, я то думал, что ты по бабкам ходишь, рыбалкой занимаешь, а ты…

— А чо бабки то? У них вместо титек уже уши спаниеля висят. Их титьки стоят только в одном случае, когда они на корячки становятся. И то висят, болтаются. А тут девки молодые, сочные. И у меня сразу не на полшестого.

— Дед, ну ты меня удивил, — улыбаясь, развел руками Кирилл.

— Да, все хорошо, только все у вашего поколения искусственное, и чувства у вас искусственные, и девки не натуральные, и даже такой старый дед, как я, там может скрываться под любым ником. Вот и страдаете вы, потому как живете напоказ. Не говорите друг с другом, а все онлайн общаетесь.

— Ну, дед, ты загнул.

— А чего загнул то? Вот раньше моя бабка, пока была жива, царство ей небесное, если что-то было не по её, если вдруг я там глазами другую бабенку проводил, она мне вечером за столом все высказывала, а если недопонял чего, то и грязной тряпкой по мордасам прилетала. Тут сразу у порога и разбирались, чо почем, за что, почему. А вы все ходите вокруг да около, дуетесь, как мыши на крупу, вот и отношения у вас дрянь.

— Я понял тебя дед. Лучше сразу поговорить, чтобы не было недомолвок.

— Вот и я о том же, — проговорил дед швыркая горячий чай из блюдца.

Кирилл решил поговорить с Настей. Но было уже поздно, поэтому перенес все на завтра.

На следующий день он проснулся от шума и крика. Не успевая натянуть штаны, так и попрыгал на одной ноге до дверей, пытаясь впихнуть вторую ногу в штанину. Распахивет двери, а там…

Бабка Клавдия лупасит деда полотенцем по спине и мордасам.