Я окунула тряпку в таз с водой, отжала и аккуратно промокнула сморщенный синюшный лоб. От идеи помыть его полностью мы отказались, потому что даже от легкого касания тонкая кожа лопалась и слезала. Ноги обмотали вымоченными в настое бинтами, на туловище нанесли толстый слой натертого мыла с лавандой и закрутили прям так, потому что живот оказался самым слабым местом, и было страшно случайно проткнуть его пальцем насквозь. Я выла песню под нос и старалась не думать, о том, что делаю. Хрупкий, зловонный, вяленый зомби, — терпимо, когда не в зеркале.

Дем аккуратно придерживал его руку и помогал разогнуть похожие на обгоревшие палочки пальцы, пока я медленно накручивала второй слой бинтов. Голова была как в тумане, но доведенный в свое время до автоматизма перевязочный процесс и не требовал чрезмерного ума.

За окном уже смеркалось. Я планировала вернуться еще засветло, но пришлось потратить лишние два часа на успокоение влюбленной дуры, а потом еще час на одну лживую тварь. Когда мы с Маркой расставались, я только и могла что кивать на все, что она говорит. И да, она лучше, и красивее, и умнее, и суждено им быть вместе до гроба, да хоть до ада, мне, в принципе, было плевать. Уж сражаться за этого придурка на дуэли я точно не собираюсь.

Я пришла в конюшню, как ни в чем не бывало, только ради того, чтобы посмотреть, как он будет меня встречать. Четыре дня разлуки обернулись для нас: «Привет, Эй! Ты где там мотаешься опять? Че за мужик приходил?» Я не могла поверить своим ушам. Ладно бы он хоть немного обиделся, даже разозлился, понятно, что я не специально его игнорировала, но если бы его это расстраивало, повод бы он нашел. Сначала я подумала, что он наплел мне про Ворона, чтобы удержать. Мало того, что алкаш, так еще и игрок, вот и давил на жалость. Только если задуматься, он никогда не говорил о нас, о будущем, о любви, не считая того раза на лестнице.

Он сказал, что был больным на голову ребенком, просто чтобы выдавить из меня слезу! А я все поражалась, как этот любитель лошадей только смог явиться тогда к стене с цветами, и просить прощения при всех, а он у нас оказывается актер погорелого театра. И на кой хрен я ему сдалась? Хочет влюбить меня и кинуть, чтобы отомстить? Даже если так, я могу допустить, что заслужила, но парень явно заврался, а мне вообще не уперлось с ним разбираться. Особенно сейчас.

— Эйван, давай, открываем рот, — говорила я, занося ложку с лекарством.

И неспроста же он нес всякий бред по пьяни, но ни разу не упомянул об академии. После рассказов Марки я даже начала сопоставлять эти пьяные россказни с реальностью. Это тогда казалось, что он бредит какой-то ерундой типа охоты, породистых кобыл и собак, а на деле же просто ужирался и вспоминал о своей жизни в поместье.

И зачем Карма его нанял? Да, с объездкой управлялся хорошо, но он все же тот еще забулдыга был… Неужели кандидатов получше не нашлось?

Только подумать, и из-за этого козла, я еще муками совести страдала! Да плевать он на меня хотел, что тогда, что сейчас! Там-то удобно было, баба какая-то таскается, еду и брагу приносит, а теперь что?

Можно было устроить скандал и послать его подальше, но интересно было, для чего он это затеял, аж до мушек в глазах. Мужиков попросить, чтоб помогли выбить из него признание?

— Эйван, ты уж прости, но придется потерпеть. И не смотри так. Это все для твоего блага.

Я встала с колен и оценила результат наших цирюльнических потуг. Когда добавился второй слой бинта, обтянутый кожей скелет уже напоминал вполне себе сносную мумию, а не обглоданный труп. Ноги поджать у него теперь не выйдет, но так и пугать своим скрюченным видом не будет.

Демъяр подпер стену и задумчиво на меня уставился.

— Чего?

— Я вот никак не пойму, — говорил дед. — Какого хрена ты орала, как резанная, если сейчас Эйван тебя совсем не пугает?

— Дем, ты притащил меня сюда и показал скукоженный труп на койке, когда я ожидала увидеть минимум похищенную принцессу. Конечно я испугалась, больше не боюсь.

— Ладно, у страха глаза велики, но все равно ты какая-то подозрительно спокойная…

— У меня сил нет, Демъяр. Сумасшедший день. Мне идти пора, завтра и послезавтра работаю, так что буду только вечером. Еще и скачки эти проклятые нарисовались. Гостей опять будет не продохнуть. Скорее всего дополнительные смены поставят, но деньги нам теперь не лишние.

Я обернулась на кровать, где послышалось шевеление. Наш мумифицированный друг опускал глаза с Дема на пол вот уже третий раз.

— Что такое, дружище? Спать? Пить?

— Он хочет, чтобы мы сели, — сказала я плюхаясь обратно на пол. — Не может голову повернуть.

— Да как ты его понимаешь… — усаживался Дем рядом. — Но так даже лучше. Наверное, ему на пользу и сплетни дворцовые пойдут!

Эйван явно получил что хотел, успокоился и чуть прикрыл глаза.

— А, кстати! Король-то уехал?

— Все уехали. Осталась только стража. И бюрократы.

— И кто?..

— Ну эти. Бухгалтерия там, статисты что ли. Распорядители.

— И зачем? В смысле, не остались зачем, а нафиг они вообще тут нужны? Кольд что-то производит?