— Подумаешь? Нет, Аленка, это не подумаешь! Это жопашная жопа какая-то. Одно дело, когда ты ножками по миру ходишь, другое, когда есть порталы. Сегодня наши горизонты охренеть, как расширились. А вдруг, они на Землю ведут?!

— Вряд ли, Дем. Не знаю, как ты, а я точно умерла.

— А мертвые по земле типа не ходят?

— Только не говори, что ты веришь в полтергейст.

— Не верил. И в магию не верил, и в попаданческий рай не верил. А теперь я буду верить во все, даже в Перуна! У них этими порталами ястребы ходят, а они нифига не элита, ведь я двоих раскатал за полминуты. Получается, что порталы, это лажа!

— Вот тебе и законы новые сработали. Меньше Земли, больше фэнтези.

— Хрень какая-то… — ворчал дед.

В замке тоже наверняка есть портал, ведь тогда не удивительно, что все уезжали оттуда с истерикой.

Я вспомнила о подвале и затрясла головой. Для себя эту тему я сделала запретной, иначе находиться в замке становилось невыносимо. Каждую ночь мне снится, что я слышу истошные крики о помощи. Я знаю, что они там, но страх пополнить их ряды настолько силен, что даже мысли не возникает хоть как-то помочь. Я просто смирилась и держу их страдания в уме, как стимул.

Мы спустились с плато к тропе, когда солнце уже садилось. Копья скал, утопающих в тени друг друга, окропились багрянцем. Сложно сказать, из-за Демъяра или само по себе, но меня тоже начали посещать мысли о глобальной мясорубке. Элизий давно не сотрясали воины и эпидемии, я понимала, что рано или поздно это должно было случиться, но никогда не думала, что стану свидетелем. Одним из миллионов очевидцев, которые будут раззявив рты смотреть на пепелище.

Мы ничего не можем, иначе Демъяр бы притащил домой всех из той проклятой ямы.

— Дем, — говорила я не оборачиваясь.

— Что?

— Если тебя мучает совесть, из-за того, что ты всех не спас, то лучше не думай об этом. Многие бы на твоем месте прошли мимо, ты сделал хоть что-то. Эйвана забрал. Даже если бы ту яму не охраняли, я бы только сморщила нос, ужаснулась и ушла. И забыла об этом через пару дней.

Демъяр прокашлялся и тяжело вздохнул:

— Меня не мучает совесть, Эй. Я не идиот, и не сторонник лечения чумы молитвой. В первую очередь, чтобы помочь, мы должны выжить, и для того, чтобы спасать утопающих, я должен научиться плавать.

— Значит, идея спасти мир тебя еще не покинула.

— И не покинет. Пока что мой мир это я, ты и Эйван.

— Лучше бы так и осталось.

Демъяр тихо засмеялся:

— Кого из нас еще совесть мучает… Забудь о подвале, это будет тебе только мешать. Я помогаю не потому что пришибленный на всю голову властелин, как тебе кажется, а потому что чувствую в себе силы помочь. Когда-нибудь, ты это поймешь, я на твой счет еще ни разу не ошибся.

— Вряд ли, Дем. Я постоянно ловлю себя на мысли, что кроме собственной жизни, меня вообще ничего не интересует.

— Просто сейчас у тебя едва хватает сил, чтобы защитить себя, поэтому ты и думаешь только о себе, но когда-нибудь, помяни мое слово, сил у тебя будет столько, что ты не сможешь спокойно спать, зная, что можешь помочь кому-нибудь еще. Только подумать. Ведь ты могла просто сгнить, а ты аж в замок на работу устроилась. Даже местного алкаша для прикрытия совратила! Я вообще охренел! Да ты еще больше герой, чем я.

— Какое-то сомнительное геройство…

— Для меня ты уже герой, для Эйвана тоже. Осталось самое сложное, Эйя, это стать героем для самой себя.

Мы спустились в тоннель, и я даже не успела заметить, как уже пробиралась сквозь колосья прочь от хребта. Портал меня не шокировал, но что-то в восприятии все равно изменилось. Теперь мои проблемы, что до этого виделись мне концом света, осели пылью на царящее вокруг безумие. Возрождающаяся магия, безжалостно искалеченные десятки, если не сотни, людей, тысячи золота за игры в любовь, неописуемая красота королей. У маленького человека не может быть больших проблем. От меня ничего не зависит, мне нечего терять, но почему это так бесит?..

Зачем-то же я продолжаю отчаянно цепляться за отвергающую меня жизнь.

Когда-то этим меня поразил Эйван, но на самом деле, хоть больше я и не гнию так откровенно, а ничем не отличаюсь. Смеюсь, плачу, ругаюсь, делаю все, чтобы чувствовать себя живой, хотя сама временами стою на пороге отчаяния. У меня было миллион возможностей сдаться. В конце концов, можно было просто повеситься и избавить себя от страданий раз и навсегда, но что-то же меня удержало. Я хотела накопить, купить титул, какой-нибудь домик, завести хозяйство да и жить-поживать. А теперь что? Деньги, которые я с таким трудом копила, вообще не представляли для меня какой-то сверх ценности, а виднеющиеся тогда перспективы больше смешили и вгоняли в краску.