Он был такой красивый, такой серьёзный. Слишком строгий и, кажется, не был мне рад. Я беспомощно посмотрела на Артура. Тот смотрел на меня с жалостью, и с волнением – на друга.

Генри окинул меня почти с ненавистью в красивых глазах, что выглядели почти чёрными.

– Что ты здесь делаешь?

Я некоторое время ошарашенно смотрела на мужа, а затем сорвалась с места, ломанувшись в лес.

– Стой! – послышался крик. Я только ускорилась. – Стой, тебе говорят!

Меня поймали. Я отбивалась, как могла. Кричала, била куда ни попадя. Жар в груди нарастал, как и головная боль. А в какой-то миг просто потеряла сознание.

Глава 40. Боль потери

Генри

Простыми словами не описать весь тот спектр мучений, что я пережил за время отсутствия Маши. Все круги ада, что я прошёл: страх потери, гнев на себя, что допустил такое, ненависть на похитителей и заказчиков. Раздражение, что вокруг меня крутятся разные непонятные личности во главе с Артуром. Бесконечное чувство вины и переживание за дочь. Она ни разу не улыбнулась за это время. Мы почти не виделись, но я был в курсе её дел. Она всё время сидела в комнате.

Мы договорились с Артуром, что не будем говорить о том, что Маша исчезла. Только оповестим о похищении. Было отправлено письмо Алексу с просьбой поддержать нашу легенду. Якобы я отправил жену к родственникам в Шотландию, пока идёт расследование, чтобы она привела нервы в порядок. Подробности никому не нужны. Главное слух, пущенный в нужном направлении. Ответа пока от Кэмпбелла не было.

Я выходил ранним утром из дома и исчезал до позднего вечера, объезжая округу, чтобы свалиться без сил на кровать, иногда не успевая раздеться. Часто меня разоблачал, уже почти бессознательного, Габи, мой слуга.

Хорошо, что всех вернули. Дом был полон людей. Хоть это и раздражало, но, с другой стороны, помогало держаться в границах разумного.

Когда Артур мне сообщил на третий день поисков, что нашли похитителей, я чуть не сорвался. Друг еле уговорил меня держать себя в руках, когда мы приехали в Пэмбрук на допрос. Виконт Сент-Дэвидс возглавлял следственную комиссию, поэтому разрешил присутствовать.

Мы прошли в небольшое помещение с низким потолком, находящееся в подвале резиденции местного сообщества по охране общественного порядка. Странно, что я приходил сюда совсем недавно, по тому же вопросу, только, тогда Маша была со мной. И ранена.

Сердце болезненно сжалось. Но я тут же отвлекся на приветствие присутствующего здесь следователя. Незнакомый мне мужчина с голым и гладким, как яйцо, черепом сидел за маленьким столом и что-то писал. У дверей с двух сторон стояли охранники. Стул перед столом был пуст. У стены располагался топчан с тонким матрасом, набитым конским волосом. Поверх него были сложены шерстяное одеяло и плоская подушка. В углу располагался рукомойник с полотенцем.

– У вас десять минут. Мы ждём доктора, чтобы определить их психическую нестабильность. Думаю, что достаточно допросить одного. Они оба твердят одно и то же, – мужчина говорил и продолжал писать.

Дверь распахнулась, охранник втолкнул среднего роста мужчину неопределённого возраста и закрыл дверь. Двое у дверей даже не шелохнулись.

– Мы можем остаться одни? У нас приватные вопросы. Это, конечно, не касается вас, лорд Винзбор, – склонил голову Артур. Я последовал его примеру.

– Хорошо. Посадите заключённого на стул и сторожите снаружи, – обратился он к охране. Мужчины молча вышли за дверь.

Я смотрел на это недоразумение, которое посмело прикоснуться к моей женщине и глухое раздражение стали расти внутри, как на дрожжах.

Лысый вышел, а один из охранников занёс табурет.

Мы остались одни. Артур устроился за столом, а я присел на табурет сбоку от него. А похититель сидел на стуле прямо перед нами, посреди комнаты.

– Ты сейчас расскажешь всё, с момента нападения и до исчезновения леди. А я подумаю, как смягчить твою и твоего дружка участь, – информировал преступника друг. Лицо без эмоций, холодный, вкрадчивый голос и пронзительный взгляд безжалостных глаз заставили содрогнуться похитителя. Она сжался ещё больше и выглядел жалкой развалиной.

– Ну! – окрик заставил мужчину подпрыгнуть на месте и выпрямиться.

– Честное слово, мы не убивали её! – вскрикнул он, а мы синхронно поморщилась. О каком честном слове может идти речь?

– Я сказал, с самого начала, – повторил Артур.

По мере того, как этот недомерок рассказывал о похищении, моя ярость росла.

– Нам было сказано взять красивую леди. А ту, вторую, не трогать. Она толкнула девушку к нам. Рамон ударил девушку по голове, – когда раздалось рычание, мужчина замолчал, уставившись округлившимися глазами на меня. Оказывается, это я выдал такой звук.

– Продолжай, – беспристрастно произнёс Артур.