– Да нет, что вы! У вас же есть предрасположенность к ментализму! – поспешно отмахивается Алоиз. – Менталисты натуры слишком чувствительные, с тонкой душевной организацией, – он застывает, словно вспоминает что-то, и встряхивает головой. – Кхм, не призывают менталистов в армию. Даже на сражение с Безымянным ужасом менталистов не призывали, а на него гребли всех подряд. Ну и чем вам не нравится некромантия?

Делаю такое же честное лицо, как у Алоиза недавно, ещё и ладони к груди прижимаю:

– Я трупов боюсь. Секундная пауза.

– Вот и отучитесь их бояться! – радостно предлагает Алоиз. – Они же вам подконтрольные будут. И всегда можно их упокоить.

– Боюсь, – повторяю ещё более проникновенно. – Очень-очень боюсь трупов.

– Так они смирные… кхм, – Алоиз опять как-то подозрительно отводит взгляд. – Если о чистоте переживаете – то совершенно напрасно: заклинания и запахи уберут, и трупы подготовят, а с появлением рабочего зомби о бытовой составляющей профессии можно совсем забыть. С работой потом всё нормально: показания с мёртвых снять, зверей рабочих делать. Посмертие опять же

 

интересным может оказаться. У нас тут профессор Гирол, некромант, даже после смерти лекции читал!

Ага, то есть некроманты и на том свете не отоспятся. Антиреклама какая-то. Жизнь после смерти, конечно, хорошо, но только без работы.

А так вроде привлекательно звучит, но с какой стати меня выбора лишают?

– Менталистов недолюбливают, – добавляет Алоиз. – Быть некромантом престижнее.

Эти уговоры напоминают то, как Санаду убеждал меня домой вернуться. Что такого ценного в этой менталистике, из-за чего меня к ней не подпускают? Наверняка от чтения мыслей защита есть, так что речь не идёт о сверхоружии. Или сопротивляются, потому что я из другого мира? Что-то вроде дискриминации? Надо разобраться, в чём дело.

– Вы не понимаете, – стою на своём. – У меня фобия: я боюсь трупов. Из-за страха не смогу учиться, порушу вам всю статистику успеваемости!

Погрустневший взор Алоиза подсказывает, что подобная перспектива его пугает, поэтому давлю:

– Представьте, я годами буду жить в Академии, всё не сдавая и не сдавая выпускные экзамены. Го-да-ми…

С каждым моим словом у Алоиза взгляд всё затравленнее.

Да-да, даже в кабальном договоре Академии есть пункты, которые можно трактовать в мою пользу – это их обязательство выпустить меня только на поруки мужу или грамотным специалистом своего профиля.

– А если влюбитесь и замуж? – с надеждой предлагает Алоиз.

– А если нет? Да и кто захочет жениться на безграмотной? Алоиз всплёскивает руками с заострившимися ногтями:

– Ну что вы так себя не цените? Да такая красавица даже безграмотная нужна, и ваше террианское происхождение на брачном рынке может стать огромным плюсом!

Может, я перечитала неудачных и даже кошмарных историй брачных эмиграций своих соотечественниц, но слова Алоиза немного напрягают: не умеющую колдовать чужачку намного проще ломать и гнуть под себя, чем местную профессиональную волшебницу, так что…

 

– Замужество меня привлекает ещё меньше, чем некромантия. А жизнь в Академии, да ещё на довольствии – чем не вариант? Особенно если у меня будет оставаться много времени, – последнее я тяну мечтательно. – Его же можно тратить всякими интересными способами, экспериментировать с магией. Должна же я научиться защищаться от трупов!

Алоиз сверлит меня мрачным взором, наверное, минуту, после чего с обречённым видом касается золотого браслета на своей руке.

Вытаскивает из стола три результата моей проверки Оком истины. Смотрит на них с сожалением. Приглаживает замявшийся уголок, бормоча:

– Ну и чем вам некромантия не понравилась? Хорошая, уважаемая профессия. И работать по профилю не обязательно: во время обучения можно и другое призвание найти. Замуж, опять же. Одна наша студентка замуж за самого императора вышла! А другая – за наследного принца. Сдалась вам эта менталистика?

– Ну, вы же сказали, что менталисты нежные, с тонкой душевной организацией, моя тонкая и душевная не переносит трупы. Логично же?

– Зато некроманты могут личами становиться, а личи очень и очень уважаемы, их в любом человеческом королевстве с радостью примут ко двору, потому что они у людских правителей атрибут статуса.

Сомнительная перспектива стать статусным атрибутом, хотя… если должность придворная, может, оно и неплохо? С другой стороны, если их с радостью принимают, в деле точно есть подвох. Или их мало.

– И многие ли некроманты становятся личами? – уточняю я. Но Алоиз переводит взгляд на вход:

– Простите, что потревожил, но девушка просится к вам на занятия.

Оглядываюсь.

Санаду стоит в дверном проёме, картинно и медленно заламывая бровь:

– Что, решили всё же на меня позариться?

Ухмыляясь одним уголком губ, Санаду не сводит с меня абсолютно чёрных глаз.

Значит, менталист.

 

Нежный.

С тонкой душевной организацией. Ага.

Так и хочется укоризненно посмотреть в жёлтые глаза Алоиза и уточнить, правильно ли работает их заклинание перевода.