— Да нет никаких проблем. — Покачал головой бард. — Всего лишь простая банальная история, про которую даже песню писать не хочется из-за избитости сюжета. Ваш покорный слуга был влюблен в дочь одного князя, и даже чувства были взаимны. Но всё разрушил её брак по расчету, продвинутый родственниками. — Алкоголь по-видимому сподвиг парня на откровения.

— А жених был из белых плащей? — Догадался Генрих.

Бард утвердительно кивнул.

— Если чувства были взаимны, то почему вы не сбежали?

— Потому что, что может дать молодой красивой девушке безземельный аристократишка? Свои песни? Вот и её смогли убедить окружающие что ничего. После чего она запрятала свои чувства куда подальше.

— И с тех пор ты и скитаешься по королевству?

— Да. Это так. Но хватит о былом! — Вольдемар вновь взбодрился. — Чего вы забыли в этом крысятнике под названием Столичный Город, господа?

Мы вкратце обрисовали ситуацию и наши цели.

— Создание целого ордена подобных тебе? — Вольдемар почесал небритый подбородок. — А еще участие в великом турнире. Да будь я проклят, если пропущу эти два события!

— Так может с нами? — Предложил я.

Бард скривился:

— Звучит неплохо. Вот только… — Он покосился на гвардейцев.

— Понимаю. Во избежание эксцессов.

— Давайте поступим так. — Вольдемар хлопнул себя по коленям. — Мне всё равно тут еще в пару мест не мешало бы заехать, да и одиночный всадник будет несколько быстрее. Когда прибудете в столицу, найдите меня в таверне «Хитрая Мышь», что в первом кольце. Меня там каждая… мышь знает. Хе-хе!

Наутро мы двинулись дальше. Путь был длинным и монотонным, но мне даже нравилось. За эту жизнь я редко выбирался дальше Враноглава. Да и там был всего несколько раз. Поэтому мне было интересно посмотреть на то как живут другие люди королевства. А разница ощущалась.

Проходя через земли, принадлежащие разным землевладельцам, общее настроение и внешний вид жителей, как и их дома тоже менялись. У одних князей подданные выглядели вполне жизнерадостно и довольными жизнью. У других же, на лицах крестьян читалось недоверие, а в глазах либо опаска перед вооруженной кавалькадой рыцарей, либо просто смертная усталость. Причем, что характерно, таких недовольных я наблюдал всё чаще, чем ближе мы подбирались к Столичному Городу. Хотя мне всегда казалось что в этом направлении население должно было быть намного богаче.

На мой вопрос, почему так, Генрих пояснил:

— Законы, а также политику налогообложения на своих землях князь волен устанавливать как ему угодно. За исключением общекоролевских, идущих от самого короля, конечно же. Поэтому и благосостояние у жителей может разниться.

— Но ведь крестьяне не привязаны к определенному месту. Почему они не уходят от условно плохих князей на земли условно хороших?

— На это много причин. Например, многие рождаются на определенном месте, и не представляет свою жизнь вне этих земель.

Я кивнул, соглашаясь:

— Знакомо. Люди часто боятся бросить нажитое место, даже если где-то маячат условия получше, оправдывая себя чем-то в духе: «Здесь и в дом много сил вложено. И скотину куда девать? Да и вся родня тут».

— Верно. Но это мелочь, на самом деле. Куда важнее фактор безопасности. Как правило, чем ближе к столице, тем безопаснее. Не так много лихих банд осмеливаются орудовать под носом у гвардии. Да и набеги северян вглубь королевства поутихли лишь относительно недавно.

— Поэтому никто особо не торопится заселять твои земли, несмотря на минимальные налоги, да?

— На землях Оплота живут те, кто не боится отстаивать как свою землю, так и свободу. — Улыбнулся Пертинакс.

— Жертвующий свободой ради безопасности, не достоин ни того, ни другого. — Вспомнил я изречение из прошлой жизни.

— Золотые слова, мой друг. — Фраза явно пришлась по душе князю.

— Ты мыслишь не совсем как аристократ. — Заметил я. — Напротив, в интересах знати — закрепостить крестьян и убить в них всё свободолюбие.

— Просто ты не знаком с историей приграничья. Наши предки, много веков назад, отбивали эти земли, как у диких племен, так и у опасных порождений природы. Мы бились бок о бок и делили все тяготы вместе. Тогда не было ни аристократов, ни крестьян. С формированием государства как такового, встал вопрос управления этими землями и мой род, отличившийся наибольшей доблестью, был удостоен знания княжеского. В то время как остальные знатные рода противостояли в борьбе друг с другом, мы сражались с внешними врагами и помним, на чем держится наша власть. Не на звонкой монете и страхе, а на сплоченности.

Генрих хотел продолжить перечислять особенности миграционной ситуации в королевстве, однако, нам пришлось прервать нашу беседу из-за того что колонне преградила путь группа вооруженных всадников.

— Нас решили ограбить? — Буднично повернул я голову к Генриху.

— Хотел бы я посмотреть на самоубийц готовых ограбить доверенного лорда в сопровождении королевской гвардии. — Усмехнулся князь. — Смотри, это штандарты Перхавейлов — владельцев этих земель.