Истощенное войной племя ОлМаари плотно прижали к ущелью- и выхода не было. Забраться на отвесные скалы с кибитками, детьми и однорогами- нереально. Как и прорваться наружу из этой ловушки. Веками резались коротышки и приграничные племена оркхай- и, похоже, сегодня недомерки поставят окончательную точку всамом существовании племени ОлМаари. Оркхай было больше- сильно больше, но из шести с лишним сотен оркхай боеспособных воинов осталась едва пара десятков. Изможденные долгим бегством женщины и дети оружие поднять могли- но не более того. Две сотни панцирной пехоты недомерков- это серьезно. Даже для оркхай- серьезно. А еще и сотня железноруких- сотня, катящая десять метательных машин. Три сотни свежих отборных воинов против шести сотен изможденных войной и преследованием оркхай — это безнадежно. Все одно к одному- сначала ОлМаари сцепились с проклятыми ЧаГуари, что давно точат клыки на их родовые земли. Много крови с обеих сторон- но это привычно, да. А потом, словно ожидая их появления в определенное время и в определенном месте, на потрепанное племя налетели коротышки. И загнали их прямо в эту каменную кархоловку! Темная! Им бы хоть декаду передохнуть и зализать раны- и тогда даже сотня оркхай- те, кто лежат сейчас в бреду, истекая дурной кровью- разметала бы проклятых недомерков. А сейчас- однороги выдохлись иоркхай тоже выдохлись. Племя ОлМаари, словно раненная копьем лакха, настигнутая охотником, выставило рога и приготовилось к своему последнему безнадежному удару.

Две сотни панцирников перекрывали ущелье довольно тонкой цепью. Будь у оркхай хоть сотня всадников- вполне возможно было бы порвать такое окружение и уйти в степи. Но изможденные оркхай на еле живых однорогах- нет, это была бы атака мертвецов. Да и как бросить полуживых женщин и подростков- а их было большинство?

— Повозки в цепь! Шаман, будь готов! Сегодня мы будем умирать!

— Не жди многого от стоящего на грани, вождь. Но все, что осталось в этом иссушенном теле я вложу в дело.

— Сделай, что сможешь, говорящий с предками. Прихватить хоть десяток коротконогих- и мы уже уйдем не зря.

— Оркхай! Хочу говорить с вождем оркхай! — гном на удивление чисто выговаривал слова- без напряжения и почти не коверкая. Коротышка смело шел под натянутые луки оркхай, словно идущий за ним знаменосец с пурпурным флагом был для него незримым щитом. Остановившись ровно между изготовившихся к бою оркхай и гномов, коротышка вновь зычно гаркнул:

— Оркхай! Хочу говорить с вождем оркхай!

Шаман ОлМаари тронулза плечо вождя:

— Нужно время. Иди. Пустьнедомерок тратит слова- воинам нужно хоть чуть-чуть отдышаться и собраться с силами. И мне тоже нужно время. Иди. И выслушай.

Покрытый шрамами оркхай со своим знаменосцем двинулся навстречу закованному в вороненый доспех гному.

— Приветствую, вождь оркхай. — в голосе ни злости, ни торжества, ни насмешки- лишь серая степная пыль и усталость.

— Приветствую и тебя, воин.

— С тобой говорит КоггДаДарри, вождь клана Базальтовой Скалы! — голос знаменосца был исполнен гнева. Переговорщик поднял руку, обрывая возмущенный крик, снял массивный шлем и устало улыбнулся.

— Он лишь хотел сказать- ты можешь говорить со мной, как с равным, вождь оркхай.

— Кровь между нами, гном.

— Верно, оркхай. Кровь между нами. И мы не сможем простить, и вы не забудете. Прошли века- но мы так и не стали добрыми соседями, оркхай.

— Стоит ли тогда тянутьвремя?

— Тебе решать. Я предлагаю честный поединок, оркхай. Топор против секиры. Каждый в своем доспехе.

— И что? Я смогу выиграть жизнь для моего народа?

— Нет. Конечно же, нет. Но мы выпустим их из западни. Сутки. Отдых и дневной переход. Мы будем стоять на месте сутки и не тронемся ни на шаг. А они- они вольны будут идти, куда им вздумается. Твоя жизнь- против шанса для твоего народа.

— Но каковы условия для них, если я проиграю?

— Никаких. Ты просто умрешь, вождь.

— Почему так?

— Не понимаешь? Они идут за тобой, они сопротивляются, потому, что ты смотришь на них. Убить тебя — и они опустят руки. И получат хоть какой-то шанс выжить.

— Стоит ли она того — такая жизнь?

— Или решай сам — или предоставь решить Отцу.

— Мы поклоняемся Матери!

— Все мы в руках Предков, оркхай. Не веришь в волю Отца- проси участия Матери — мне все равно. Я готов убивать воинов оркхай- но убивать истощенных детей и женщин- нет, в этом нет чести. Слишком мерзко.

— Ты славный враг, гном из клана Базальтовой Скалы. Будет поединок.

— Ты славный враг, оркхай из племени Золотой Бабочки. Я даю тебе немного времени. Решай свои дела и готовься- трубы вызовут тебя.

Гном легонько кивнул и развернулся к своим, подставляя беззащитную спину. Пренебрежение? Нет. Уважение. Я верю тебе, оркхай — ты не ударишь подло.

— Что решили, вождь?! — шаман подбежал к вернувшимся первым.

— Что решили?

— Будет поединок. Если Мать будет благосклонна- мы получим свободный выход и один день.

— А если …

— Ему хватит и того, что он отправит меня к предкам. Он, отчего то, верит, что без вождя оркхай не станут сопротивляться.

— Сдается мне, он не так уж и неправ…

— Что?!

— Пей! Это последние из укрепляющих отваров- надолго не хватит, но кое-какое время у тебя будет. Нужны орехи и сало!

— Опять?!