Огромный оркхай ухватился за кубок, словно за спасательный круг — словно эта кованная серебряная посудина была решением всех проблем. Впрочем, переложить решение на Мать Матерей- это тоже вполне себе решение. Поставив на стол пустой кубок, вождь Огненных скорпов ненадолго задумался — а потом, вдруг, разразился множеством вопросов. Ворон, как то незаметно, оказался отодвинут в сторону. К нему не проявили ни малейшего неуважения- просто вопросы эти были ему незнакомы. Если про путь до родовых земель ОлМаари он еще мог хоть что-то сказать- как очевидец, то про особенности этих земель… Впрочем, волшебным образом материализовавшийся в шатре ГорДан мгновенно предоставил пару возрастных оркхай из ОлМаари, обстоятельно отвечавших на самые заковыристые вопросы. Влился в беседу и шаман. Ворон кивнул- мол, выйду на воздух- и, раздвинув тяжелые полы шатра, выбрался наружу. Полной грудью он с удовольствием вдохнул свежий воздух Великой степи, наполненный ароматами разнотравья.

— Все получится, вождь. Все получится. — негромкий голос, прижавшаяся к спине женщина и нежные руки, обнявшие его.

— Тай! — он обернулся, улыбаясь, глядя в ее чуть смущенное лицо.

— Ну раз уж начала- как у нас дела, милая?

Улыбка сошла с лица, сменившись сосредоточенностью.

— Рахим и Альвари, как и было оговорено, обеспечивают безопасность. Еще, как мне известно, они подмяли пару баронств — впрочем, такая сила- это было ожидаемо. Насколько мне известно, устроились они уже вполне комфортно — места хватает.

— Гномы?

— А что гномы? Вначале сколотили казармы, а сейчас уже — часть обживает посад, другая часть закапывается в подаренную гору.

— Стоило ли позволять им это до окончания строительства?

— Тут сошлись и партиарх и Аюми- стоило позволить гномам начать работы в их горе- так и наш город стал расти, как тесто в жару.

Ясно. Ну, доверимся Тахем.

— И Рахим, господин. Обе твои жены ожидают тебя в твоем новом городе. Ида очень скучает по тебе- и даже непоседливая Аюми, которую ты осчастливил такой прорвой работы, будет счастлива твоему вниманию.

— По Иде я, действительно, соскучился- а Аюми замужем за нашими богатствами.

— Не думай о ней плохо, господин- Аюми не предаст. А если предаст…

— Тай. — он легонько провел по ее щеке и словно стер из ее глаз настороженность и раздражение.

— Я счастливица, муж мой- еле слышно прошептала жена, пряча лицо на его груди.

— Ида многое бы отдала, чтобы поехать вместо меня с тобой.

— Да ну? Глотать пыль, трясясь на однорогах, а потом то мерзнуть, то изнывать от жары в тесной палатке? А кровососы? Я каждый вечер натираю травами здоровенного однорога- потому, что иначе Огонек просто взбесится. Натираю травами здоровенного однорога! Причуды Великой степи мне уже поднадоели.

— Обычный полевой гнус- пожала плечами Тай

— Твой Огонек, муж мой, просто неженка. Ты слишком добр к нему. Ты слишком добр.

Он перебирал ее волосы, а она, спрятав лицо на его груди, обнимала его крепко-крепко.

— Я люблю тебя, Тай. Я люблю тебя, жена моя- прошептал он ей на ухо. Она вздрогнула, словно от удара. Он кожей вдруг почувствовал ее слезы. А потом услышал еле слышный шепот.

— Я люблю тебя, муж мой. Я люблю тебя…

Глава 38. Награда за предательство

Великая степь.

Гномы принесли весть- и весть эта была радостной. Коротконогие прислали гонца- остатки племени ОлМаари откочевали вместе со своим новым вождем и предгорья теперь пусты. Ясно, что коротконогие не торопились нести весть своим союзникам ЧаГуари и застолбили для себя кое-какие куски- но и это было оговорено. Важно было главное- план сработал. И огромные земли ОлМаари теперь без хозяина. Ну, пока без хозяина — но это точно ненадолго! Оседлав перевалы и предгорья ЧаГаури много поимеют и с коротконогих и с тех, кто решит торговать с коротконогими. Проклятые ОлМаари держались почти два десятка лет- нолюбая дорога приходит к концу. Это была победа- это была великая победа! Оставалось сделать еще кое-что. Кое-что очень важное. Кое-что, после чего никто не станет больше перечить вождю. Некому будет перечить.

— Я говорил, что вожди зря прислушиваются к вам, выжившие из ума старые пеньки. Шаманы! Плуты и скоморохи-вот вы кто. Почему мы- воины- так возимся с вами, бесноватые жулики?! Мы вас кормим, даже в голодное время вам достаются лучшие куски- и что?! Что ты, старый дурак, все каркал мне, словно предвестник темной? Не вредить ОлМаари, не связываться с недомерками- и что? Что вышло?! Да, ОлМаари крепко пустили нам кровь но где они сейчас, эти ОлМаари?! Поджали хвост и убрались! Вместе со своим новоявленным вождем-полукровкой! Кинуть родовые земли- Первая, какое унижение! Что скажешь мне теперь, трухлявое ты бревно?! Где они- эти великие беды и огорчения?! Или бедами ты называл бескрайние предгорья?! Или я должен рыдать от огорчения, что не вижу края своих новых владений?! Ты бесполезен, старик- вся ваша свора бесполезна.

— Я услышал тебя, вождь ЧаГуари. — проскрипел белый от седины оркхай. И четверо, сидящие за его спиной слитно качнули головами в уродливых капюшонах. Впрочем, шаманы всегда держались заодно- в любом племени.

— Вот оно как. — задумчиво произнес ЧаГаури, поглядывая на шаманов с откровенной угрозой.

— Вот оно как. Не мой вождь, а вождь ЧаГуари?! — в голосе вождя прозвучала ярость.

— Именно так. Тебе не нужны мои советы- ты сказал, тебе в тягость содержать шаманов- опять ты сказал. Шаманы не вещь племени- то, что шаман рождается в племени- благо- но раз мы в тягость племени ЧаГуари — мы уйдем. И еще я скажу тебе- ты глуп и не видишь дальше своего носа, пока еще вождь ЧаГуари.

— Что?! Что ты там прокаркал, плешивый гайс?! Чтоб духу вашего! Сегодня же до полуночи! Прочь, плешивые твари! Прочь!