В чреве стальной машины повисла тишина. Было слышно, как заглохший двигатель слегка потрескивает и чем-то поскрипывает. Данил пытался думать, но выходило это туго. «Что дальше?» - этот вопрос мучает всех, но именно он, как командир, должен дать четкий ответ! На то он и командир! У него всегда должен быть план, стратегия, идея! Но голова! Голова словно желе наполнена! Даже не желе, жилём! Вот им самым. Серым, густым, тягучим и пахучим. Она отказывается думать. А думать надо. И много.

- Топки часа на три хода, - начал рассуждать Бабай, видя, что старшему боевому товарищу сейчас не просто. – БК нет. Главный калибр на один выстрел, в КОРДе несколько лент. Можно соляру, конечно в городе поискать, вернуться, но что-то мне не улыбается туда ехать… Мой лысый череп подсказывает, что туда лучше ближайшие лет пятьсот не соваться.

- По ручной стрелковке что? – прикрыв ненадолго глаза, борясь с тошнотой, спросил Байкал.

- «Калаш» и шесть магазинов. Три гранаты.

- У меня две «улитки» с «сороковками», да топор, - отозвался Николай.

- Не густо, - вздохнул командир, отмечая, что сам он вооружен одним пистолетом, к которому осталось всего полтора магазина, да двумя ручными гранатами, что Кнехт ему отдал в подземельях. – Ладно. Надо думать, как добраться до дома…

- Это, - Бабай посмотрел на командира, затем на гиганта через люк. - Договор наш помнишь? – Байкал тяжело кивнул.

– Не передумал? События-то вон как повернулись… Нам сейчас любая помощь пригодится.

- Нет. И не переубедишь. Извини. Дела…

- Вы о чем? – вклинился в разговор Николай.

- Тут мы расходимся… - взял слово лысый. – У меня другие планы и задачи.

- В каком смысле? Отдельная БЗ? (боевая задача)

- Нет. Я сразу с капитаном, на берегу еще договаривался. Это мое последнее дело с вами. Вышло даже еще лучше, чем я предлагал… Так что, мужики, если что планируете, то дальше без меня.

- Точно? – еще раз для проформы спросил Данил.

- Точно, - уверенно ответил одноглазый. – Удачи вам, но я дальше сам…

Разделение отряда ни Петрову, ни Николаю не нравилось, но наемника переубедить было невозможно. Весь его решительный вид и стальные нотки в голосе давали понять, что решение окончательное и сомнениям, правкам или изменениям не подлежит.

Данил с ним действительно, имел разговор перед вылетом. По задумке Бабая, он должен был «погибнуть» на задании, и отправиться куда-то по своим делам. Куда именно, Байкал не спрашивал. Тут и так все понятно. К семье. С «Афалины» свалить сложно. Во-первых, за всеми всегда пригляд. Во-вторых, без припасов далеко не уйдешь – расстояние до дома большое. В-третьих, остров. И вот он, почуяв что-то, решил свинтить после выполнения операции. Бабай уверял, что все, что от него требуется, он выполнит и группу не подставит! Не сбежит сразу по прилету, а выполнит все поставленные задачи, и этим словам Данил поверил. Не зря. Даже сейчас он выполняет свою сторону договора, так что и Петрову честь офицера и просто человека менять правила игры было противно. Да и что, в сущности, он сможет сделать? Состояние не улучшается. Его так долбить теперь пару дней будет – нормальная реакция организма на то, как в тебя сперва стреляют, пусть даже ты сам, и даже пусть по касательной, затем душат, а в придачу еще и по голове ногами мутузят. В кино по голове дадут дубинкой, герой или негодяй потеряет сознание, а через пару минут уже снова бегает, как ни в чем не бывало. В жизни такое не прокатывает. В жизни ты мучаешься страшной головной болью несколько дней. И, ладно, если дурачком еще на всю жизнь не останешься… Можно ж и вообще кони двинуть. Мозг в черепной коробке хоть и защищен толстой костью, но не защищен от сотрясения. А это больно. Это чертовски больно! Данил поморщился. Еще и температура поднимается! Суставы ломит, в груди скребет, в глазах песок. А ведь это еще цветочки! Ягодки могут вылезти позднее! Причем горькие и не вкусные. Одному Шпилю… тьфу ты, Решетову известно, что там в этом «Улье» в воздухе было! Мало ли, как они этих мутантов делают! Может, они чем-то отравлены давно? Той же радиацией! Забывать о ней не стоит. Ее не видно, сразу не почувствуешь, но, когда ощущения эти придут, будет уже поздно. По-хорошему бы таблеточками закинуться специализированными, а ещё лучше и переливание крови сделать, да под контроль врачей упасть, но ни первого, ни второго, ни третьего, сколько по этой снежной пустоши не бегай, и в кастрюлю половником не стучи, не найдешь!

- Ты там как? – расслышав сдавленный кашель гиганта с крыши, поинтересовался здоровьем друга Петров.

Колян-то вообще в самом пекле побывал! Ему сейчас, наверное, еще сложнее!

- Нормально, - ответил тот пару секунд. – Подмерз чутка…

- Точно?

- Точно.

- Двигать надо, - вмешался Бабай. – Мое предложение: сколько есть, все выкатаем, а дальше разбегаемся. Надо подальше от этого места уехать. Хрен его знает, что там под землей делается. А ну, как рванет… – никто не возразил.

- Поддерживаю, - отозвался Николай.

– Но нужно хотя бы примерно понимать, куда именно ехать, - почесал лоб лысый и тут на выручку пришел гигант.

- Якуты! - внезапно задумчиво проговорил он.