[Артибар: Но… Нельзя, чтобы столько людей неожиданно обрели такую силу… Одно дело, когда у мага два или три ученика – он воспитывает их нравственно, чтобы они не использовали магию во вред, но с таким большим количеством людей…]

[Сергей: Да… Начнутся беспорядки… Каждый из них будет чувствовать себя богом… Будет считать, что ему всё дозволено…]

[Артибар: …]

[Сергей: Но мне это и не важно…]

[Артибар: …?]

[Сергей: Если хоть кто-нибудь из них додумается до заклинания, которое убьёт меня, то всё это будет оправдано…]

[Артибар: Убьёт?]

[Сергей: Да… А ты… Ты можешь меня убить?]

[Артибар: Я… Я… Я не подниму руку на императора…]

[Сергей: У тебя есть заклинание, чтобы выкачивать жизненные силы? Ты умеешь вынимать из человека душу? Ты можешь изничтожить меня до атома?]

[Артибар: Нет, В-в-ваше Высочество…]

[Сергей: На а хотя бы это… Ты можешь уничтожить?]

Император запустил ладонь под свой чёрный кафтан и оголил свою грудь, дав магу взглянуть на огромный лазурно-голубой камень, торчащий из его бледной кожи.

[Артибар: Н-н-нет, Ваше Высочество… Никто не может просто взять и уничтожить магический камень… Тем более, Первородный…]

[Сергей: Получается… Ты такой же жалкий слабак, как и все остальные…]

Император уныло прикрыл свою обнажённую кожу и повернулся к магу спиной.

[Сергей: Даже не пробуй возникать по поводу того, что я открываю Школу Магии… Ты должен выпустить из этого заведения достойных магов… Чтобы хотя бы они были способны покончить со мной.]

[Артибар: Будет исполнено, Ваше Высочество…]

Напуганный до чёртиков, Артибар опустился на колено, хоть Сергей уже и не видел его.

[Сергей: К слову… Ты же до сих пор контактируешь с пиллантами и прочими авантюристами?]

[Артибар: Да…]

[Сергей: Передай им, что на них тоже распространяется закон об убийствах… Даже если у них есть заказ… Я убью каждого, кто тронет гражданина Империи.]

[Артибар: Но… Вы лишаете нас работы…]

[Сергей: Смешно считать убийство работой… Нет ничего проще убийства. Отнимать чужую жизнь… Это как отобрать конфетку у ребёнка… Или даже нет… С ребёнком надо договариваться, слушать его вопли, избегать взглядов прохожих… А с трупами не надо договариваться, их вопли не имеют веса, а прохожие… Не у всех детей есть конфеты, но ведь все люди смертны, не так ли…]

[Артибар: …]

[Сергей: Эххх… ]

[Артибар: …]

[Тава: …]

[Сергей: Знаешь… Я всегда поражался тому, как спокойно люди талдычили о жизни и смерти. Я думал, что это нечто настолько сакральное, что нельзя точно сказать что это, зачем это надо и для кого… Но недавно я всё понял… Жизнь для тех, кто что-то приобрёл, а смерть для тех, кто что-то потерял…. Всё так просто – будто две стороны монеты: орёл и решка.]

[Артибар: ...]

[Тава: ...]

[Сергей: В детстве, когда ребёнок узнаёт о смерти, он впадает ужас, ведь он просто не успел ничего приобрести. Он не может даже понять, каково это – быть мёртвым, ведь он никогда, по сути, и не был живым.]

[Артибар: …]

[Тава: …]

[Сергей: Вырастая, мы, наконец-то находим цель, близких, радости… Смерть для нас теперь самый страшный и грозный враг, но… Мы растём… Близкие умирают, цели остаются неисполненными, а радости перестают быть таковыми, и именно в тот момент, когда ты перестаёшь верить в их существование… Именно тогда ты начинаешь медленно и неотвратимо мчаться в объятия смерти…]

[Артибар: …]

[Тава: …]

[Сергей: И в этом нет ничего плохого… Несомненно, обидно умереть, когда ты полон жизни… Но также и обидно жить, когда ты полон смерти…]

[Артибар: …]

[Тава: ]

[Сергей: Да что ты в этом понимаешь… Для вас всех жизнь ценный дар, данный всего раз, но… Она угасает так глупо и нелепо… Ты не испускаешь дух, не растворяешься голубым призраком… Ты просто перестаёшь дышать – да и только… Как кто-то давит говно на дороге, также давится и жизнь…]

[Артибар: …]

[Тава: …]

[Сергей: Я понимаю… Вы вкусили жизни, и поэтому держитесь за неё… Все же мы боимся что-то менять, не так ли? Никто ведь не может просто взять и попробовать смерть...]

[Артибар: …]

[Тава: …]

[Сергей: Вы меня не поймёте… Никто в этом мире меня не поймёт…]

Он взмахнул своими опустошёнными червоточинами и медленно зашагал в сторону своего кабинета, слегка сгорбившись.

Магу с крючковатыми усами и черноволосому аптапаро оставалось лишь изумлённо взирать ему вслед.