Стоявшие в проломах легионеры построили настоящую стену из щитов, защищённые сверху ещё и куполообразными щитами при поддержке опытных магов.

Сила легионов Священной центральной империи была не в качестве обучения отдельных бойцов, хоть и в этом они были отнюдь не плохи. Всё дело было в умении легионов Императора работать словно один гигантский живой организм.

Там, где в том же Асимахском халифате маги презирали обычных воинов и всегда сражались по отдельности, легионы, наоборот, старались соединить магов с каждым отделением.

Если приглядеться, каждый кусочек легиона будто бы был его маленькой копией. Каждая сотня имела свой основной и запасной антимагический щит, устройство связи и нескольких магов, поддерживающих щиты и атакующих из-под их защиты.

Когда же легиону требовалось, сотни солдат сходились вместе, и эти отдельные щиты были способны объединиться в более прочную единую сеть, попутно сохраняя действие первоначальных щитов.

Интересными артефактами были и сами щиты легионеров. По отдельности это были примитивные артефакты самого низкого пошиба, хоть и равняясь по цене самым лучшим обычным щитам. Эти щиты питались жизненной силой самих легионеров, пусть и беря небольшую часть. Но когда легионеры соединяли их друг с другом, строя ту же черепаху, то под магическим щитом магов возникал второй, в чём-то даже превосходящий первый щит.

В итоге, когда построившийся легион шел на войну, то даже сильные маги чувствовали свою беспомощность перед этой несокрушимой многотысячной гидрой, пробить которую если и получалось, то она с легкостью перестраивалась и продолжала наступление.

Даже попытки ударить снизу проваливались, ведь защитная магия дестабилизировала заклинания рядом и под легионом.

Три линии мощнейших магических щитов с пусть и простейшей, но артефактной броней были той силой, с которой считался весь мир.

Надо ли говорить, что оснащение даже одного легиона вставало в такую цену, позволить которую могло себе позволить лишь самое крупное государство Тароса. И даже так, каждая потеря любого легиона становилась столь тяжелым ударом, что чувствовали даже высшие аристократы Империи.

По слухам, когда отец Максимилиана Боргура, нынешнего императора Империи, потерял сразу два легиона, так слуги слышали, как он напился и громко кричал в своём кабинете, проклиная проклятых легатов, неспособных справиться с простейшими вещами.

Однако какой бы впечатляющей силой легион не обладал против магов и всего, что с ними связано, у него всё же были слабости. В столкновении с чисто физическим противником, легионерам приходилось полагаться на обычную сталь, что в сражении с двухметровыми зелеными горами мускулов выходило не так хорошо, как хотелось бы.

Стоявшие в проломах солдаты со всей яростью налегали на копья, стремясь остановить орков, но, даже получив несколько смертельных ранений, зеленые монстры со смехом сами насаживались на древки, стремясь своей жертвой и весом опустить острия и дать соплеменникам продвинуться ещё глубже в крепость.

Вернувшийся Люциус делал всё от себя зависящее, приказывая где-то отступить, чтобы вновь сформировать заслон, а в другие места посылая подкрепление. Но, несмотря на храбрость защитников и умения легата, очень скоро бои сдвинулись со стен прямиком во внутренний двор.

Конечно, там было легче сформировать знаменитый имперский строй, прекрасно расправляющийся даже с орками, но и потери среди самих легионеров тоже выросли.

— Легат! — отчаянный крик главы магов привёл Люциуса в чувство, и он поднял голову, следя за указывающим пальцем главного мага. Последний вместе со своими учениками за весь бой уничтожил не меньше нескольких сотен простых орков и пару десятков слабых шаманов.

Увиденное заставило Люциуса громко выругаться и со всех ног броситься прочь с главного донжона.

Прямо над крепостью начал формироваться гигантский, пылающий зелёным огнём тесак. Легату даже не нужно было быть магом, чтобы увидеть втекающие в клинок души предков орков.

Очевидно, сильных шаманов в ставке Великого хана окончательно достала невозможность нормально колдовать внутри крепости, поэтому с орочьей нетерпеливостью они выбрали простейший способ разрешения этой проблемы.

Ноги легата за раз проскакивали сразу пролет лестницы, чем повышали шансы на падение и возможность свернуть себе шею, однако выбора не было.

Пот заливал глаза Люциуса, а позади раздавались затравленные хеканья спешащих следом магов и охранников.

«Ну как эти долбанные разведчики могли так ошибиться⁈» — отчаянно думал легат, старательно перебирая ногами: «Говорил же мне отец, никогда не недооценивай орков! А за последние годы я явно слишком сильно поверил, что изучил этих дикарей от и до! Дожил до седых волос и думал, что они меня теперь ничем не удивят! Как бы не так…»