— Ой, избавь меня от своих бесполезных и неосуществимых угроз, — словно от мухи отмахнулся Аргалор. — Больно мне надо гоняться за твоими стариками, жёнами и детишками. Будто мне нечего делать. Всё равно взять с вас можно немного. Я имел в виду совсем другое. Когда я ставлю себе цель, то стараюсь изучить все имеющиеся сведения. И в своё время меня очень заинтересовала эта ваша чехарда с легионами. Я не только изучил ваш примитивный язык, благо, это было довольно просто, но и узнал о том, как обстоят дела с теми, кто проигрывает на вашей политической арене. Ты улавливаешь, что я хочу сказать, или мне надо говорить ещё более простыми словами?

В этот раз Ордаш хранил полное молчание, ведь кому как не ему было знать, что именно ждёт его клан в связи с проигрышем их вождя. Когда остальные, не присоединившиеся к походу кланы узнают, что большинство защитников было убито, то они разграбят их стойбища и угонят всех выживших в рабство.

— Тогда чего ты хочешь? — наконец прохрипел он, иногда делая паузы между словами, но уже меньше. Кажется, столь важный вопрос прибавил ему сил. — Даже если бы я согласился тебе служить, то я уже мёртв. Мой договор с адом медленно пожирает мою душу. От него не уйти.

— Хм, любопытно. А как именно звучало ваше соглашение? В твоих интересах, чтобы я услышал точную и полную его версию.

— Я клялся своей душой, что один из нас сегодня падёт. Если я умру, то моя душа в любом случае попадёт в ад за все прошлые договоры. Если же я выживу, но не умрёт один из вас, то конец будет тот же, ведь я нарушу свою клятву. Теперь ты понимаешь, дракон, как глупо звучат твои слова?

— Хм-м-м, падёт… — Аргалор уже не обращал внимания на орка, размышляя над сказанными им словами. В отличие от довольно прямолинейного зеленокожего Лев уже несколько раз был вынужден общаться с дьяволами, и с одним из них он даже заключил внятный договор о взаимном нейтралитете.

За время переговоров с адом Аргалор понял, что надо очень точно подбирать слова, в чём дьяволы считаются настоящими мастерами. Но, видимо, в пылу момента и не считая орка серьёзным оппонентом, ад решил принять откровенно спорную клятву орка. В конце концов, если бы орк победил, то душа бы осталась при нём, что не похоже на то, как действует ад.

— У меня есть решение твоей проблемы, орк, — самодовольно оскалился Аргалор, наслаждаясь тем, что он придумал решение. — Ты сказал, что один из нас «падёт»? Что же, да будет так. Ты падёшь передо мной на колено и принесёшь клятву верности. В таком случае твоя последняя клятва будет выполнена, не так ли? И аду придётся подождать твоей настоящей смерти, чтобы забрать твою душу.

В это время тихо тлеющие неподалеку топоры резко вспыхнули адским пламенем, что метнулось к беспомощному Ордашу, но натолкнулось на стену огня Игниса. Две силы встретились, пытаясь друг друга перебороть, но схватившие за рукоять лозы Зары с силой выбросили топоры куда-то прочь. Аргалор даже успел услышать что-то пытающегося сказать полувоплотившегося дьявола, но его проекцию унесло вслед за вместилищем его силы.

— Ну так что, орк? Ты готов пасть передо мной или ты не прочь знать, что твой клан последовал вслед за тобой? Кроме того, как ты слышишь, твои орки всё ещё сражаются. Их жизни можно потратить с куда большим смыслом.

Ордаш задумался. С одной стороны, была честь, с другой же клятвы, что он принёс, став вождём. Как бы орки не уважали войну, но без детей и женщин, после нескольких славных сражений войну будет вести просто некому.

Ордаш уже хотел было в последний раз послать дракона в ад, когда неожиданная идея заставила его остановиться.

«С другой стороны…» — мысли верховного хана приняли новый оборот: «Почему это поражение нельзя превратить победу? Если за мной будут стоять драконы, то я смогу переманить на свою сторону ещё больше других ханов! И тогда Тарос по-настоящему познает всю красоту войны! Ну а когда я стану ханом ханов, то наш договор с драконом можно будет и пересмотреть. Я найду его логово и уже он будет валяться на останках своей стаи, умоляя меня о службе. И может быть, я её ему даже дам…»

Спустя минуту тяжело дышащий и почти падающий великий хан стоял на одном колене, склонив голову перед оскалившимся драконом. Предки прокляли бы его за такое унижение их рода, но ради спасения клана и возможности в будущем отомстить, Ордаш готов был принять позор на свою голову.

Спустя же ещё полчаса, с трудом стоявший вождь сообщал выжившим и очень удивлённым оркам, что после тяжелой битвы с вожаком драконов они решили заключить союз равных.

И если услышавшие эти новости орки разразились радостным рёвом, прославляя имя своего вождя, то морды остальных драконов были наполнены скепсисом. Даже дети Маливен и те чувствовали подвох. За те дни, что они знали Аргалора, он не выглядел тем, кого удовлетворил бы союз «на равных».

Хуже же всего выглядел легат Люциус. Когда он только-только выбил орков из крепости и уже собрался начать контрнаступление, ему пришли новости о союзе.

Командующий легионом очень сильно опасался тех последствий, что придут от союза орков и драконов.

Как бы Аргалору не хотелось похвастаться перед всеми своей победой над великим ханом восьмитысячной орды, но если бы он так сделал, то с планом использовать зеленокожих можно было попрощаться.