Тело толстяка опала пеплом. А он сам нырнул в Серый мир и был таков. Илья в чем-то блефовал, конечно. Но проверять это его собеседник не решился. Да и зачем? Разойтись малой кровью в таком кризисе — дорогого стоит. Вселенная ведь круглая, можно еще где-то позже пересечься совершенно в иной ситуации. Зачем усугублять?

Мужчина же встал.

Окинул взглядом совершенно остолбеневшего от шока и удивления официанта. И пошел на улицу. Его с умертвиями ждала рыба. Несколько десятков тысяч тонн рыбы. И он очень сильно надеялся на то, что больше за время этого вояжа на Землю, его никто отвлекать не станет. А то еще дед Мороз нарисуется с просьбой спасти Снегурочку, похищенную Санта-Клаусом. Ну а что? Он уже ничему не удивлялся бы…

Глава клана Тар-Калли сидел на террасе особняка и смотрел на закат.

Солнце садилось где-то там — далеко в пустыне. За дальними горами, подсвечивая напоследок руины Зара, виднеющиеся в дали. Заливая каким-то особенно зловещим красным светом панораму мертвых земель.

Глухой пустыни.

Местами каменистой со скальными выходами, местами — песчаной. Все, что осталось от некогда цветущего материка: песок и камни, а между ними островки умирающих городов.

Казалось, что вся эта земля проклята.

Он еще помнил те времена, когда маги пытались хоть как-то оживить эти места. Но давно бросили. Так что оазис, который на тысячи две шагов расходился от Нехеб, давно обратился прахом.

Посчитали нерациональным продолжать.

Выращивать продовольствие научились магически. Много его не требовалось, а те крохи так было проще получить. Кто хотел, тот и занимался. Вот и плюнули на оазис. Перестали его поддерживать. Решив сэкономить на ресурсах.

И так везде по всему материку.

Из-за чего ощущение, что он, наконец, оживает, сменилось апатией и депрессией. Глава клана точно знал — почти все старые маги не могли без боли смотреть на пустыню. Впрочем, это не заставляло их шевелиться. Никто не хотел делиться ресурсами. Каждый тянул их на себя и под себя.

Хапал. Хапал. Хапал.

Не думаю ни о чем и ни о ком.

И ладно природа, простые люди лишь чудом выжили. Он хорошо помнил, как на полном серьезе обсуждали их зачистку, как ненужного мусора. Все оказалось настолько остро, что начни любой из городов их истреблять — уже бы никто не остановил процесс.

А эта дурная мода по усмирению тела? С века все больше и больше магов становились вольной нежитью и «застревали» в механистических трансформациях. Все сильнее удаляясь от жизни.

Мир вымирал. Его останки.

Скорее догнивал.

Отчего ему становилось грустно в такие моменты, оставаясь наедине со своими мыслями. Тоскливо. И даже в чем-то жутко. Вот и сейчас… К тому же, положа руку на сердце, эти все обстоятельства заставляли его испытывать крайне противоречивые эмоции по отношению к Илье.

Да — родич, претендующий на первенство в их клане.

Да — враг, от которого зависит: будет он с детьми и внуками жить или нет.

Но…

В нем было столько жизни…

Пожалуй, даже больше, чем во всем клане Тар-Калли вместе взятом. Он просто шел вперед и делал то, что считал нужным, совершенно не оглядываясь назад и не думая о последствиях.

Это завораживало…

Илья со своим отрядом отправился к старым рудникам иллириума, выступив туда за пятнадцать минут до окончания отведенного Советом срока. Почти двое суток где-то болтался в мире Мора. Вернулся, набрав целый уровень. Прошел инициацию корневой печати, став магистром. И ушел в поход, уводя за собой целую толпу гомункулов.

Это выглядело страшно.

Просто жутко.

Два месяца и ТАКОЙ прогресс!

Да и нежить, которую он вел за собой… Среди них не было магов. Почти. Но даже так, без малого триста гомункулов выглядело чудовищно опасно. Тем более, что он уже показал свою способность преодолевать сопротивление стража особняка.

Что дальше?

Погибнет? Славно будет. А если нет? А если вернется? А если не вернется? Последнее пугало сильнее…

— Может, вмешаемся? — тихо спросил бесшумно подошедший сын, выбивая главу клана из задумчивости. — И плевать на последствия. Он угроза для нас. Он наша смерть.

— Как? — со смесью боли и усмешки, спросил отец. — Как ты собираешься вмешаться? Даже если весь наш клан выйдет на войну против него, то там, на рудниках, он нас уничтожит быстрее, чем мы успеем пикнуть.

— Разумеется. Да и клан на это не пойдет. — согласился сын. — Это для нашей семьи он смерть. А для них — славный лидер. Я уже слышал разговоры наших о том, что как было бы хорошо, если бы он стал во главе клана.

— Тогда что ты предлагаешь?