— Я сейчас уйду. Ты подумай. Голод не самое лучшее состояние. Да и насчёт поддержки мои слова имеют вес вровень с обещанием Старейшины. Захочешь поговорить, позови. Крикнешь громко, парни услышат.

Я вместо ответа опять молча отвернулся, уставившись в стену.

Дождался, когда хлопнет дверь, а затем вскочил и подошел к окну. Вернее, к стене, в которой было окно. Дотянуться, не дотянусь… Слишком высоко. Дурацкое детское тело! Повторяю это в сотый раз, но зато от души.

— Ладно… Засиделись мы в гостях… — Пробормотал я тихо.

Потом повернулся лицом к стене и положил на нее ладони. Дом сделан из кирпича. Кирпич не земля. Но с другой стороны, и не зачарованный металл. Все должно получиться. Для начала надо позвать Борьку.

Я закрыл глаза и сосредоточился на внутреннем ощущении. Борис — мое творение. Он связан со мной, как я, в свою очередь, связан со Смертью. Только стуктура нашей связи разная. Я для Валькири — Слуга. Борька для меня — практически ребёнок. Если позову, он должен услышать независимо ни от чего. Борис услышит. Остальные — нет.

Далеко от усадьбы мертвяк никуда не денется, не может бросить хозяина. Скорее всего пасется где-то рядом.

— Ы-ы-ы-ы… — Раздалось в окне.

Это было так неожиданно, что сначала даже не поверил ушам. Прошла буквально секунду, я еще не успел нащупать нашу связь нормально. Он что, сидел рядом и ждал?

Я открыл глаза, задрал голову. В маленьком оконце маячила довольная физиономия Бориса.

— Хозяин. Господин. — Сообщил он мне, осклабившись.

— Боря… Кого же я из тебя слепил? Ладно. Слушай, нам тут больше делать нечего. Я не узнал ничего полезного. Эти придурки сами ничего не знают. Просто решили опередить остальных. Которые, кстати, тоже, похоже, ничего не знают. Короче… Пора уходить. У нас школа, учеба и присяга. А ещё нервная женщина там ждёт. Так что, Борис, будем выбираться.

Побег… По факту это был именно побег. Я же сбежал. Но в реальности все выглядело как аттракцион, удивительный и где-то даже веселый.

Для начала — основное беспокойство вызвала решетка на окне. Нет… Надо по порядку.

До решетки мне предстояло еще добраться, а она находилась в два роста выше моей головы. Борис, конечно, активно мычал и совал руки, потому как стекла в окошке не было, имелись только металлические толстые прутья, переплетённые между собой, однако до его руки надо было дотянуться. А потом еще выбраться наружу. Для высоты окна я оказался слишком мал, а для расстояния между прутьями слишком велик. Вечные противоречия, чтоб их.

— Борька! Хватит производить столько лишних звуков, — Шикнул я на слугу. — Из-за твоего мычания сейчас вся усадьба сюда сбежится.

Борис послушно заткнулся, но при этом сильно расстроился. Видимо, Борьку огорчал тот факт, что помощи от него было не очень много.

— Погоди, надо подумать. — Сообщил я мертвяку и, как порядочный некромант, отвечающий за свои слова, сразу приступил к обозначенному процессу. Начал думать. Активно.

Думалось не очень хорошо, потому что за дверью послышалась непонятная возня.

— Никакого покоя… — Вздохнул я, а потом подошел к створке и прижался к ней ухом.

Там, в коридоре, творилось что-то крайне интересное, но немного странное. Судя по тихому скулежу, кто-то плакал.

Неожиданно замок щелкнул и дверь распахнулась. Я еле успел отскочить. На пороге стоял один из охранников и он натурально умывался слезами.

— Бедный, бедный ребенок… Держат тебя тут… — Мужик вошел внутрь и замер напротив меня, сложив руки на груди в молитвенном жесте. — Не понимаю, почему, но мне тебя ужасно жаль, просто невыносимо. Я должен непременно тебе помочь. Сидишь. Один. В темноте.

— Ну, не совсем уж в темноте… — Ответил я первое, что пришло в голову.

Сказать честно, слегка опешил от происходящего. Подобное явление было, мягко говоря, неожиданным. А уж поведение и подавно.

— Одного, голодного… — Продолжал причитать вполне себе адекватный, взрослый мужик. Впрочем, насчет адекватности, конечно, вопросики появились.

— Бедный ребёнок… — Снова всхлипнул охранник, а потом вдруг шагнул ко мне и резко прижал мою физиономию к себе.

В итоге я уткнулся ему куда-то в бок, и вся эта ситуация начала не только удивлять, но и напрягать.

— Я помогу тебе. — Охранник решительно отодвинул меня в сторону, продолжая умываться слезами, а затем принялся изучать подвал на предмет чего-то, понятного только ему. По мне так просто бестолково метался из угла в угол и все. При этом он бубнил абсолютную чушь. — Так… Подземный ход, это долго… Не подходит. Ничего. Сейчас придумаем. Ребенку надо помочь. Надо помочь. Непременно помогу.

— Боюсь представить, каким образом… — Пробормотал я себе под нос, наблюдая за этим сумасшедшим.