Оверхэнд! И прошу меня больше не тревожить, я полностью расстрелял запас своих сил. Смогу ли добить подранка — никакой гарантии. Максимум, лёгкими шлепками наберу ещё немного очков.

При счете «семь» Евгений сумел выпрямиться, но когда судья приказал ему обтереть влажные перчатки о майку, даруя две-три лишние секунды, чтоб оправиться от нокдауна, студента заметно повело, и он лапнул рукой за канат. Рефери прекратил бой.

Пока мне расшнуровывали перчатки, заботило лишь одно — сколько успею закачать в Яшку до одной восьмой, если азиатский сэнсэй не поможет. Способствуют положительные эмоции, поэтому, наскоро приняв душ и переодевшись, я помчался на трибуны, подхлёстываемый подростковыми гормонами. Ключ от гнёздышка на улице Притыцкого в кармане, Зина уехала дня на три, её и, соответственно, Ипполита там сегодня точно не наблюдается, почему бы и не… да!

Ира и Тамара остались вдвоём, что неудивительно, Анжела наверняка гладит своего Женика по ушибленным местам, головка бо-бо, утешает. Тем проще.

— И снова здравствуйте, очаровательные! Ваш рыцарь выиграл бой в вашу честь. Есть интересное местечко, попьём кофе, отпразднуем. Винцо разделить на троих не предлагаю, на соревнованиях режим строгий.

— Кто же тебе продаст вино, пятнадцатилетнему? — поддела рыжая, а Тамара, вот же… плохое слово… даже выписала упрёк: — Зачем ты его добил до сотрясения мозга? Выигрывал же по очкам, он едва стоял!

То есть девочки много больше разбирались в боксе хотя бы на уровне зрителей-болельщиков, чем прикидывались вначале.

— Значит, продолжения знакомства…

— Не будет. Без обид, — обидела меня вконец Ирина. — Ты слишком юн для нас. И жесток. Прощай.

Пара мокрохвосток, симпатичных, но не мисс-БГУ, по большому счёту глупых и ничего из себя не представлявших, испортила настроение. Дракоше нечего скормить. Что парадоксально, для Маши и Зины, поддавшихся моему обаянию, я ничуть не мал, обе куда старше студенток. Но у тех двух дамочек присутствовало обыкновенное желание встреч с молодым и крепким любовником, не знаю, насколько успешно муж учительницы меня заместил в делах альковных, на уроках она порой выглядит грустной и морально вымотанной, на предложение обсудить отмахнулась: не нужно. Стала хуже выглядеть, чем общаясь с Иполлитом, не появилось новых вещей в одежде, а однажды, верх падения, я заметил рубчик шва, стянувшего дырку на колготках. Девушка обрела статус замужней дамы, типа устроилась, но проиграла в качестве жизни.

Умом существа, переживающего третье тысячелетие свой жизни, как бы жизни в загробном царстве и послежизни снова на земле, я абсолютно точно понимал, что жутко непропорционально выделяю массу времени и внимания женщинам и сексу. Пусть встречаюсь с Зиной в среднем раза два в неделю, мысли эротического направления одолевают постоянно! Хоть кастрируйся, так достала юношеская гиперсексуальность, но бесполезно, демоническая регенерация восстановит шаловливую часть организма, желаю этого или нет.

Английский выдался как раз на следующий день после одной шестнадцатой, я пошёл в школу, хоть представил завучу письмо из «Динамо» об освобождении от занятий, и к подобным ходатайствам относились лояльно, поскольку учился преимущественно на «пятёрки».

Поскольку тет-а-тет среди снующих соучеников практически невозможен, положил ей на стол тетрадь, поверх неё записку:

«Уважаемая Мария Васильевна! Мне очень нужен ваш совет. Могу ли поговорить с вами после уроков?»

По идее, со всяким личным-проблемным полагается обращаться к классной руководительнице. Но в старших классах мне попалась пожилая грымза, и скорее признаюсь в чём-то родителям тела, нежели ей.

Маша кивнула, и я подкараулил её на выходе из школы, потянулся вслед на безопасном расстоянии. Она неторопливо шагала по переулку Одоевского в сторону улицы Притыцкого. Когда школа надёжно осталась в сотнях метрах позади, нагнал её.

— У тебя что-то случилось, Валера?

— Случилось. Вы. Когда вы такая, словно скисшее вино, я места себе не нахожу. Муж вас бьёт? Может, лезу не в своё дело… Но… Вы мне не чужая!

Когда прервались альковные отношения, я строго выдерживал «вы» и по имени-отчеству, даже наедине.

С минуту шли молча, старшеклассник с комсомольским значком на пиджаке и ученическим портфелем, и грустная взрослая женщина в лёгком весеннем плаще.

— Нет, не бьёт. Пылинки сдувает. Называет «золотце», «птичка моя». Но что это за жизнь! После армии Аркадий закончил политех, работает инженером. Зарплата с премиальными и прочими сто тридцать. Отдельная комната в общежитии, стоим на его заводе в очереди на жильё, но это лет десять. Председатель профкома прямо сказал: будет ребёнок — подвинем вас вперёд. Но ещё и с маленьким в эту конурку… Да, многие семьи согласились, сушат пелёнки прямо на кухне, у плит. Аркадию предлагала: поедем в его райцентр, там с жильём проще, но он упёрся, с боем получил минскую прописку, пусть общежитейскую, совершил подвиг Геракла, не хочет жертвовать результатом.