Я не хотела упускать эту работу. Это был шанс быть здесь, на арене, где чувствовала себя как дома… или возможность мельком увидеть этих людей, которые, казалось, что-то пробудили во мне.

Сегодня вечером я немного сходила с ума, зная, что они вышли на лед, слыша рев толпы и отдаленные звуки дикторов и зуммеров, в то время как все еще торчала на работе.

Но в конце концов наступило затишье.

— Сделай перерыв, Кеннеди, — сказал менеджер Тодд. — Ты это заслужила.

Это была напряженная ночь.

— Спасибо, — сказала я.

Сначала направилась в маленькое кафе, чтобы что-нибудь выпить, но потом услышала звуковой сигнал.

Я обнаружила, что меня оттащили в сторону, направив на лед.

Меня не должно было быть здесь, но в конце игры у одного из входов не было никого, кто проверял бы билеты. Я проскользнула через него и шагнула через двойные двери на арену.

Тут было намного громче, чем казалось снаружи. Ошеломляюще, и все же… Я не хотела уходить. Я замешкалась на забрызганных жвачкой бетонных ступенях, а затем опустилась на пустое пластиковое сиденье. Под задницей было холодно, это чувствовалось даже сквозь джинсы.

Арена казалась живой от гула предвкушения, свежий запах льда, смешивающийся с шумом толпы. Обычно я терпеть не могла толпы, но эта вызвала прилив общего возбуждения, заставив сердце биться быстрее.

Еще до того, как увидела номер 27.

Джек.

Я поискала информацию о них в Интернете, добавив больше деталей к лицам, которые смотрели на меня с плакатов в вестибюле и флагов у катка. Я не могла оторваться.

Его номер засел в голове, когда я изучала фотографии как в форме, так и в наряде, в котором команда была во время путешествия. Пепельно-русые волосы были сексуально растрепаны, даже когда он был одет в костюм, и на фотографиях улыбался одновременно лихо и по-мальчишески. Джек был сердцеедом.

Сейчас я не могла видеть этого красивого лица, но наблюдать за тем, как он вел себя на льду, было еще сексуальнее.

Джек с легкой грацией управлялся с клюшкой, а затем внезапно бросился вперед, двигаясь быстро, и нанес жесткий, брутальный удар. Другая команда отчаянно рванула навстречу, чтобы заблокировать удар, и вратарь был в движении, но, наблюдая, я уже знала, что это не будет иметь значения.

Яростный удар пришелся в цель.

Шайба попала в угол сетки, пролетев мимо вытянутой руки вратаря соперника.

Я ухмыльнулась. Смотреть на это было поэтично.

Внизу, на льду, один из парней обнял 27-го за плечи.

Себастьян.

Шлемы опустились так близко, что, вероятно, звякнули друг о друга. О чем они разговаривали? Я вытянула шею вперед, словно могла как-то расслышать на таком расстоянии.

Джек хлопнул Себастьяна по плечу, прежде чем они оторвались друг от друга. Мужчины откатились назад, чтобы подготовиться к следующему раунду.

Я наблюдала за Себастьяном, который ухмылялся так, словно сам забил гол.

Но, конечно, ему не часто выпадал шанс забить. Он был в защите команды, и я не знала, когда, черт возьми, начала думать о них как о нашей команде. Только потому, что здесь работала? Почему поймала себя на том, что наклоняюсь вперед, следя за каждым движением, как будто это имело значение, выиграем ли мы?

Возможно, я получила бы лучшие чаевые, если бы мы выиграли.

Когда Джек катился вперед, шайба казалась продолжением собственной воли. Я наклонилась, шепча про себя: «Брось обратно, Джек». Как будто он мог услышать меня на расстоянии, сквозь стеклянный барьер и какофонию.

А затем, словно связанный невидимой нитью, он выстрелил в ответ, быстро и без усилий отправив шайбу обратно Себастьяну. Джек вообще не подавал никаких сигналов, пока не нанес удар. У него была невероятная скорость и умение принимать решения. Я поймала себя на том, что улыбаюсь, как будто горжусь собой.

Себастьян, на спине которого красовался номер 14, уже парил в идеальной позиции. Сейчас, Себастьян, сейчас мысленно подбадривала я.

Сердце бешено колотилось, когда он соединился с шайбой, плавно передав ее Картеру, который находился уже у ворот.

Это был рискованный ход — отправить шайбу обратно к вратарю. Нападающие другой команды сильно откатились, и Себастьян полетел через лед навстречу одному из них, загородив от Картера.

Даже отсюда я почти физически ощущала напряжение в мышцах Картера, исходящее от него намерение. Руки сжались в молчаливой поддержке.

Картер покатился вперед за пределы сетки, когда другие игроки навалились на него. Себастьян вкатился в одного из нападавших на полной мощности, выбив прежде, чем тот смог встать на пути Картера.

Картер швырнул шайбу на лед.

И, несмотря на скорость, Джек легко подхватил ее, объехав соперника, двигаясь невероятно быстро. Он отдал передачу другому игроку перед воротами. Решение было быстрым и решительным. Другой игрок нанес удар, но не попал во вратаря. Джек похлопал игрока по плечу, словно желая утешить, а затем откатился с той же непринужденной грацией.