— Я почти уверена, что ты довольно умен, Грейсон, — сказала я, положив свою руку поверх его руки, лежащей на мобильном телефоне.

Его глаза встретились с моими, и я снова остро вспомнила, насколько мы были близки друг к другу. Напряженный момент, казалось, пронесся между нами.

— В конце концов, — добавила я, решив разрядить обстановку, — ты одержим мной.

Он рассмеялся.

— Верно.

Я не была уверена, что делать с тем фактом, что он не отрицал своей одержимости.

— Покажи мне еще фотографии. Мне нравится Грейсон с детским личиком.

На его лбу появились ямочки.

— Детское личико?

Он показал мне еще несколько фотографий. На одном из снимков Элли сидела на деревянной вывеске с надписью «Блу Крик Эстейтс». На заднем плане был виден край трейлера и велосипед, лежащий на боку.

Меня охватило странное чувство.

Что-то вроде… тоски? Ностальгии? Я не была уверена, на что именно это было похоже. У меня никогда не было прошлого, по которому я могла бы испытывать ностальгию.

Я подняла взгляд и обнаружила, что он внимательно наблюдает за мной.

— Где это было снято? — спросила я. — Это там ты вырос?

— Да, — сказал он. — Самый лучший трейлерный парк с самыми лучшими людьми.

У меня было странное чувство, что я должна пойти и найти его.

— Он все еще там?

— Я почти уверен, что да. Трейлерные парки никогда не умирают.

— Что случилось с твоей мамой?

— Она прошла реабилитацию, и теперь она трезвая и достойная мать Алексе, — в его взгляде промелькнула какая-то слабая искра. — Нравится ей это или нет.

Мое колено нервно подпрыгивало вверх-вниз, пока я не заметила, что делаю, и заставила себя успокоиться.

Было что-то, о чем Грейсон мне не говорил. Никто просто так не сталкивался с женщиной на улице и не становился таким одержимым, таким… вдумчивым и заботливым. Должна была быть причина.

Что, если я стала свидетелем какого-то преступления? Что, если он пытался выяснить, что я знала?

Что, если он уже знал, что у меня амнезия, и пытался восстановить мои воспоминания?

Эта мысль сильно поразила меня, особенно когда я испытала это странное, жутковатое чувство ностальгии, глядя на фотографию.

— Ты знаешь, что у меня амнезия? — прямо спросила.

Его брови изогнулись.

— Амнезия?

Я кивнула.

— Это действительно случается с людьми? — спросил он, оглядывая меня. — Ты живешь нормальной жизнью, но ничего не помнишь о своем прошлом?

— Я не знаю, насколько нормальной стала моя жизнь с тех пор, как в ней появился ты, — поддразнила я. Машина остановилась. — Где мы?

Он скорчил гримасу.

— Доказываю твою точку зрения о том, что твоя жизнь ненормальна с тех пор, как я вошел в нее. Но я надеюсь, ты поймешь, что нормальность переоценивают.

Он вышел и открыл мне дверь, я моргнула от ярких огней снаружи, мерцающих на фоне угасающего солнечного света.

Я была так сосредоточена на разговоре с Грейсоном и своих внезапных подозрениях, что не заметила, как мы въехали в аэропорт… или на взлетную полосу.

Нас окружали огромные самолеты.

— Разве это законно? — спросила я, оглядываясь по сторонам. — Мы не должны находиться здесь, не пройдя охрану.

— Только не тогда, когда летишь на частном самолете, — заверил он. — Давай.

— Куда мы летим?

Он уже направлялся к небольшому, изящному серебристому самолету. Он обернулся через плечо и небрежно ответил.

— Париж.

Я просто смотрела ему вслед, пытаясь догнать.

— Грейсон! Ты не можешь отвезти меня в Париж!

— Могу.

— Это слишком экстравагантно!

— Теперь, когда ты знаешь… нет ничего слишком экстравагантного. Не заставляй меня похищать тебя, — он улыбался. Очевидно, несерьезно.

Я не знала, что делать с этим человеком, который хотел дать мне все… или говорил, что даст. Что происходило на самом деле? Чего он хотел от меня?

И если то, что он хотел от меня, было связано с моим прошлым…

Как я могла сказать «нет»?

— Лучше бы этот рейс летел в Париж, и ты не похищаешь меня на свой личный остров.

— У меня нет личного острова, — ещё одна игривая улыбка, от которой мокнут трусики. — Пока что.

У меня не было никаких сомнений, что Грейсон был человеком, который получал все, что захочет.

Я последовала за ним, привлеченная обещанием большего количества ответов… и тем притягательным человеком, которым он был. Несмотря на то, что звучали угрозы, этот человек не ограничился сигналами тревоги.

— Я вижу, ты не даешь никаких обещаний насчет похищения, — поддразнила я, присоединяясь к нему у подножия лестницы, ведущей к частному самолету.

— Я вижу, ты садишься в самолет.