Нужно выяснить, умею ли я кататься на коньках или упаду лицом вниз. Это казалось намного более рискованным, чем выяснять, нравятся ли мне полуфабрикаты из торгового автомата.

Она уставилась на часы и снова подозрительно взглянула на меня. Очевидно, мое поведение не подсказало, что Zamboni все-таки в безопасности.

— Каток закрывается через полчаса.

— Скорее всего, я заплачу за то, что буду падать в течении получаса, — пообещала я и поспешила прочь.

Я дала девушке, работавшей в кассе, 10-долларовую купюру, а та выдала пару черных коньков с потертыми серыми шнурками. И, конечно, драгоценный неоново-желтый браслет.

Я подошла ко входу на каток и села на скамейку. И тут же почувствовала, что меня шатает, когда встала в коньках на черные коврики, но перебраться на лед все же удалось.

— Ну вот, ничего не случилось, — сказала я, ни к кому не обращаясь.

Но в этом не было ничего необычного. Я много разговаривала сама с собой, учитывая, сколько часов не с кем было поговорить.

Держась за стену обеими руками, я неуверенно ступила на лед, ожидая, что коньки вылетят из-под меня. Но они этого не сделали.

Вместо этого я обнаружила, что скольжу вперед по льду, рука все еще цеплялась за стену снова и снова, пока не осознала… я знала, что делаю.

На самом деле у меня это хорошо получалось.

Где-то в прошлой жизни я научилась кататься на коньках.

И теперь летала по льду. Волосы откинулись назад, холодный ветерок бодрил кожу. Казалось, я могу взлететь.

Я издала удивленный, игривый смешок, который не смогла сдержать.

Я узнала кое-что новое: девушка, которой я была, умела кататься на коньках.

И девушка, которой я была сейчас, тоже любила кататься на коньках.

Я потерялась в ощущении полета над льдом, но затем почувствовала чей-то взгляд.

Это вывело из задумчивости, и я подняла глаза, чтобы кое-что заметить: мужчина прислонился к окнам катка, наблюдая за мной. Он остановился, прислонившись к стеклу, закинув за голову мощную татуированную руку. У него были темные волосы, и он смотрел на меня глазами, которые с такого расстояния казались пронизывающими насквозь.

Знал ли он меня?

В том, как он смотрел, было что-то электрическое.

Я начала приближаться к нему, чувствуя, как будто между нами возникло какое-то магнитное притяжение, которое, очевидно, почувствовали оба. Потом поняла, что веду себя неловко. Возможно, это был кто-то из тех, кто занимался подбором персонала для бара, и ему было любопытно мое заявление.

Так хотелось, чтобы кто-нибудь узнал меня, что, возможно, я все выдумала.

Он повернулся и пошел прочь, футболка обтягивала широкие плечи, большие бицепсы, тонкую талию. Ему, должно быть, было холодно, но тот, казалось, этого не показывал.

— Мама! — крикнул ребенок рядом со мной, нетерпеливо проскакивая мимо. Он разочарованно остановился и обернулся, коньки взметнули в воздух ледяные брызги. — Он ушел.

Кто это был?

— Повезло, что ты мельком увидел его, милый, — навстречу на коньках подкатила девушка и взъерошила мальчишке волосы. — Может быть, в другой раз.

Привязанность между ними двумя, такая непринужденная, когда та взъерошила его волосы, заставила задуматься о том, какими были мои родители.

Живы ли они где-нибудь там?

Мысль показалась холодной и тяжелой, и я снова начала кататься. На этот раз тяжесть спала, и я просто скользила по льду, слушая приятный приглушенный звук коньков.

Но не могла перестать думать о том, как мужчина смотрел на меня.

Ебанный ад.

Я бы никогда не смог забыть ее.

Наблюдал за Кеннеди из затемненного входа на другой стороне катка, сердце колотилось от смеси тоски… и вожделения. Казалось, я могу дышать после долгих лет гребаного удушья.

Кеннеди грациозно скользила по льду, каждое движение свидетельствовало о красоте, которая привлекла меня много лет назад. Она была здесь, прямо передо мной.

Наконец-то.

Пристальный взгляд Кеннеди проследил за уходящим Картером. Он также совершенно не подозревал, что я стою здесь. А она понятия не имела, кто он. Но Картер смотрел слишком долго, и был замечен.

Мне знакомо это чувство.

С того момента, как встретил ее, это все, на что я был способен.

Глазеть.

И была та же проблема с тех пор, как нашел ее.

Наблюдал, как она пробовала разные сорта кофе, пытаясь понять, какой из них раньше нравился. Не зная, что ненавидела кофе и пила только чай.

Наблюдал, как пробовала разные стили — опрятный, спортивный… даже готический. Не зная, что почти всегда носила платья.

Наблюдал, как пыталась найти себя. Не зная, что мы точно знаем, кем она была.