— Читал? — переспросил Борис.

— Он умеет, вопреки вопросу Громова, — засмеялся Шериф, наверняка уже заскучавший.

— Да нет, просто… многие любят экранизации смотреть или делают их нейросетевым генератором…

— Моё воображение круче… — ответил я.

— Ты вроде веществами не увлекался, — продолжил Шериф.

— Так, оставить шуточки, — посерьёзнел я. — К стенам и целиться в проход.

Люди нервничали, конечно куда спокойнее, когда видишь врагов перед собой. А тут у нас пустой, на вид совершенно целый корабль.

Я нажал на кнопку, переборка открылась, но по ту сторону коридора также было пусто. Я махнул рукой, мы одновременно прошли в проём.

— Думаешь… тут восставший ИскИн? — нервно спросил Борис. — Но тут вообще ИскИна не могло быть.

— Верно, зато могла быть случайно или намеренно испорченная система обороны. Но турели в нас что-то пока стрелять не спешат, а это не вписывается в шаблоны их действий.

С ликвидации первой организации, изучающей иные разумные формы жизни и противоборствующей им, прошло уже почти два столетия. А с «Мясорубки Экзогена», то есть «у станции Экзоген», и того больше. Кирин тогда нарушила запрет на разработку любых форм искусственного интеллекта, к тому же сделав его органическим. Это помогло защититься от его саморепликации, но тем не менее, тогда целый регион мог потонуть в крови. Впрочем, потонул только один сектор с прибывшим флотом ВКС.

Второй войны с ИскИном не случилось. Кирин недостаточно сильно получили по шапке. А самое главное — тогда всё начиналось схожим образом. Флот ВКС залетел в ловушку хорошо укрытых захваченных или быстро произведённых кораблей. Дрейфующие обломки скрывали ракеты и автоматические орудия.

Однако вариант с восстанием машин можно исключать. Просто… не тот почерк. Да и кто сейчас рискнёт нарушать табу? То есть, пытающиеся появляются, но почти неминуемый смертный приговор всей группе разработчиков останавливает большинство желающих создать настоящего ИскИна. А даже если кто-то сделать — применять его для такого просто мелко. Это как мегатонной ядерной бомбой разогревать себе обед.

— И почему мы так легко идём? — спрашивала София.

— Без понятия. Может… инверсия системы свой-чужой? Есть такой метод взлома. Союзники становятся целью, зато любой неизвестный допущен хоть на мостик, хоть в реакторную. Выясним, когда доберёмся.

— Ведь современные системы должны быть очень надёжно защищены. А дроны действуют по шаблонам, верно? — напомнил Борис.

— Ага, примитивные творческие элементы — хрень. Слишком продвинутые — уже ИскИн. Такие не разрешат выпускать даже для внутренних нужд корпы, слишком опасно. Как бы не уверяли программисты, что теперь-то они надёжно поставят все блоки, им это не позволяют. Разработчики и в прошлые разы уверяли, что всё учли.

— Есть шаблоны, предполагающие заманивать в ловушку так глубоко на корабль?

— Ни в коем случае. Нельзя пускать чужаков внутрь: каждый их лишний шаг — риск, что они нанесут больше ущерба. Человек может взять системы обороны под контроль, но это решение живого стратегического разума. На откуп компа такое не дают.

Все замолчали, напрягшись ещё больше. Без шуток, всем было бы проще, если бы нам пришлось прорываться с боем. А подключиться к системе, попытаться хакнуть сеть пока не получалось.

Мы медленно добрались до лестницы. Я также шагнул внутрь первым, но и там никаких угроз встречено не было. Связь с Шерифом оставалась стабильной. Мы без помех поднялись на главную палубу, где располагался мостик и жилой блок.

Впечатление, что экипаж просто встал и ушёл пока сохранялось. То есть: посадил корабль на планету с крайне агрессивной средой и вышел через грузовой отсек, предварительно его обесточив.

Ответ мы получили, едва открылась последняя переборка, ведущая из сети коридоров, охватывающих все важные машинные отсеки, в основной жилой блок. Мне, если честно, даже полегчало.

Во всём виноваты дроиды. Не смертельный вирус или ксеносы.

Там стояла целая толпа стальных истуканов, как боевых, так и инженерных. В отсеке было очень темно. Работало очень мало ламп, но достаточно, чтобы разглядеть следы жаркого боя. Опалины и дырки на обитых пластиком стенах, мебель уничтожена, пол усеян обломками сломанных машин. Фонарь тут же выцепил труп в луже крови.

Я вскинул кулак.

— Не стрелять.

Не знаю каким чудом, но никто из учёных не пальнул первым. Вдруг роботы, правда, затупили и не считают нас врагами. Несколько голов повернулось к нам.

— Внимание, нарушители. Сдавайтесь и примите смерть. Или примите смерть. Или примите смерть…

— Огонь! Отступаем назад. Борис, прикрывай их своим щитом!