Вот только я увидел то, чего он не заметил.

— Ты убил остальных? — прохрипел я.

— Заткнись!

Новый взмах рукой, и мой рот наполнился кровью. Я выплюнул ее и закашлялся.

— Ты… убил?..

— А ты упрямый, — Мартин криво усмехнулся. — Да. Они мешали. Я оставил только тебя и старика Нортона. Но он, как видишь, оказался бесполезным. — Предатель подошел к старому паладину и небрежным пинком скатил его тело с горы.

Нортон сорвался вниз и исчез среди тумана.

— А Вера? Ты не убил ее…

— Много болтаешь! — огрызнулся Мартин, и я опять упал на снег, давясь собственной кровью.

Колдун подошел ближе и поставил ногу мне на грудь. Я даже пошевелиться не мог.

— Вера… — нараспев произнес он. — Чистая и непорочная. Эта глупая, наивная девка станет подношением для моих новых владык. Их ритуалы…

Мартин уставился на вышедшее у него из груди окровавленное лезвие меча. Сделав два неловких шага вперед, он соскользнул с клинка и обернулся. За его спиной стояла Вера. Бледная девушка шаталась, но ее глаза пылали решимостью.

Колдун взмахнул рукой, и девушка рухнул на колени. Меч упал на снег. В этот миг я почувствовал, как мое сердце снова забилось. Собрав все силы, я бросился на Мартина и столкнул его со скалы.

Колдун с воплем полетел вниз. Туда, куда совсем недавно сбросил тело Нормана.

Встать на ноги не было сил. Я на четвереньках добрался до Веры. Девушку била сильная дрожь, глаза расширились от боли, на губах выступила кровь — черная магия Мартина.

Я не знал, как помочь. Она протянула мне дрожащую руку, и я сжал ее изо всех сил.

— Леди… Катерина… — захлебываясь кровью, прошептала Вера. — Помоги ей…

— Я все сделаю. — Пообещал я, глядя в полные слез глаза.

— Да… хранит тебя… — взгляд Веры остекленел.

Я подхватил бездыханное тело и удержал от падения. Девушка казалась невесомой. Не верилось, что в столь хрупком теле мог быть такой сильный дух.

— Пусть твоя душа пребудет в Свете, — вспомнил я слова Отто и закрыл глаза Веры.

Навсегда.

Я повалился рядом с девушкой. Внутренности все еще горели, руки и ноги тряслись. Неужели магия Мартина и меня прикончит? Здесь и сейчас, когда цель так близка?

Несправедливо!

Перевернувшись на спину, я уставился на темное небо. Звезды редко показывались на Деймосом, но сейчас сделали исключение. Они низко висели над этим темным краем. Их были сотни, а я остался совсем один.

Мои глаза закрылись…

Я отчетливо помнил одну мысль. Она пришла ко мне за секунды до того, как я потерял сознание. Ясно и четко я осознал, что, если меня не убьет колдовство Мартина, то это сделает холод. Скорее всего, так бы и случилось — я замерз бы насмерть, не приходя в сознание.

Но у судьбы были другие планы.

Что-то влажное и липкое терло мое лицо. Именно поэтому я и очнулся. Разомкнуть слипшиеся веки оказалось совсем не просто. Все тело затекло и налилось тяжестью. На ноги что-то давило…

Кто-то рядом заскулил.

Показалось?..

Собрав все силы, я поднял руки и поднес их к лицу. На кожу упало что-то холодное и приятное. Снег. Наверное, он меня присыпал и теперь сваливался с одежды. Кое-как растерев лицо холодными колючими кристаллами, я снова почувствовал себя живым.

По крайней мере, отчасти.

Я открыл глаза. Все вокруг расплывалось. Поморгав и потерев глаза, я вдруг встретился взглядом с двумя красными огоньками. Они были совсем близко…

Гарм⁈

Я рванулся изо всех сил, но только неуклюже взмахнул руками и, так и не поднявшись, растянулся на снегу. Но встать помешала не намерзшая ледяная корка, а тело Веры, которое лежало на моих ногах, стесняя движения.

Память, в отличие от зрения, вернулась куда быстрее. Но сейчас мне было не до сентиментальности. Высвободив ноги, я заработал локтями, отползая назад так быстро, как только мог. Пара красных огоньков следовала за мной. Теперь я мог разобрать и темнеющие на фоне снега очертания гарма.

Затылок врезался во что-то твердое. В ушах зашумело.

Глаза-огоньки замерли прямо напротив меня и…

— Рекв… — лица снова коснулось что-то липкое и влажное, и я осекся.

Зрение, наконец, вернулось, и я увидел того самого гарма. Жалобно поскуливая, он вылизывал мое лицо. Это был щенок. Совсем еще мелкий, он чем-то напоминал щенка добермана, но со статью молодого алабая.

— Ты меня облизываешь или моешь перед тем, как съесть? — осторожно спросил я, пытаясь отстраниться от назойливого внимания щенка.

Гарм издал какой-то утробный звук, чем-то похожий на лай, и завилял черным хвостом. Если бы не красные глаза, он выглядел бы вполне обычным псом. Щенок подошел ближе и начал меня обнюхивать.