С древних времен Маргиана, орошаемая поильцем Мургабом, была межрегиональной житницей. Я как то уже упоминал, что вдали от воды начинаются сухие степи и полупустыни, преимущественно покрытые глиной. Вот только это не глина. Это плодороднейший азиатский рыжий лёсс. Высохший на солнце до состояния прожарки местный чернозем или речной ил, богатый природными минералами и удобрениями. Проведи к нему каналом воду и он даст богатейшие урожаи.

Почти весь Маргианский оазис создан за тысячелетия плодородным илом, который Мургаб принес в здешние пустыни Здесь река некогда разливалась по низменности многими протоками, речками, озерами, болотами. Издавна этот древний низинный оазис был богат водой, тугаями, камышами. Озера и дельта Мургаба сказочно изобиловали рыбой, тугаи кишели зверем и птицей.

Еще в седой древности здесь создавались и правили могучие восточные цивилизации. Древние, солидно построенные плотины и сейчас собирают воду, образуя озера, богатые рыбой и дичью. Обрабатываемые земли отличались исключительным плодородием, там же куда вода не доходила расстилалась бескрайняя душистая степь, над которой в небе парили орлы…

И даже там, где простиралась поражавшая своей бескрайностью пустыня, со змеями, черепахами и варанами, туркмены-кочевники среди барханов пасли огромнейшие стада каракулевых и курдючных баранов. Мясо в регионе стоило сущие копейки. Обжорочные, где прямо на улицах жарили аппетитные шашлыки, встречались на каждом шагу. Кумыса, молока и других молочных продуктов было неограниченное количество, они щедро поставлялись в санатории.

Город в котором я жил — Байрам-Али поражал своим сказочным великолепием. Оставим сейчас за бортом описания древних крепостей, построенных былыми цивилизациями. Где среди руин стен с выбитыми зубцами, осыпающиеся боевых башен — бурджей, глубоких, почти до самого основания, брешей, куч глинобитного кирпича, водилось огромное количество ядовитых змей. Здесь царили пыль, забвение, покой…

Не стану я сейчас снова говорить и о том, что рядом с Байрам-Али высится одно из чудес света — мавзолей великого султана Санджара.

Напомню лишь о роскошных ханской и царской резиденциях в городе, дворцах, утопающих в зеленых садах, где росли экзотические растения, цветы ярких расцветок и пели соловьи, о живительных арыках, о частных плодовых садах городских жителей, о тенистых улочках, обсаженных чинарами и белокорыми тополями.

Лишь мельком скажу, что недаром местный эмир решил не только повторить у себя «пленительные красоты» Эрмитажа, но и «превзойти пышность всероссийских самодержцев». Постройки дворцов были такими роскошными, перед ними бледнели сказочные дворцы Аллахабада, Дели, Агры, Джейпура. А невольницы гарема, когда-то соблазнительно купавшиеся воде дворцовых бассейнов, прославлялись по всему Востоку как жемчужины среди гурий рая.

Теперь же эти не слишком удобные для коммунальной жизни помещения «дворцов» и другие здания, не отошедшие лечебному санаторию и санитарной станции, приспособлены под квартиры городских работников.

Байрам-Али был настоящий зеленый оазис, всесоюзный курорт. Весь город был похож на райский сад. Маленькие саманные домики утопали в садах, где с ранней весны и до поздней осени цвели розы, и их густой аромат порой заливал все вокруг. Природа зеленела, цвела и ликовала под яркими лучами южного солнца. Людям здесь жилось лучше и дышалось легче. А над над вершинами деревьев, поднимались высокие купола и закругленные головы минаретов.

Жить в Байрам-Али было легко и просто. В городе жили русские, туркмены, узбеки, таджики, персы, белуджи, уйгуры, афганцы. Жили все мирно, никакой национальной розни между ними не было и в помине, хотя у многих из русских можно было заметить полупрезрительное отношение к туземному населению. Это проявлялось, в основном, у старых русских жителей, осевших здесь еще до революции. Они называли туркменов и прочих представителей нацменшинств — туземцами. Или просто и ласково — «чурками».

Помню однажды я зашел в государственный магазин и встал за чем-то в очередь. Передо мною стояло пять-шесть туркмен со смуглыми, лепешкообразными лицами. Продавщица через их головы сразу спросила, что мне нужно. Я ответил, что впереди меня люди, которые тоже что-то покупают. «А где вы видите людей?» — спросила работница прилавка меня удивленно.

Впрочем, туземцы охотно признавали свое подчиненное положение и интеллектуальное превосходство русских. На улицах мне, и другим русским, аборигены всегда почтительно уступали дорогу. Это уважение было заслуженным, так как на плечах русских специалистов держалась и местная медицина, и городское хозяйство и железная дорога. Короче — все. Не стань нас, «колонизаторов», и регион моментально утонул бы в варварстве. Так что туземцы верили русским и шли к ним за помощью от болезней и за советом при прочих неурядицах.