Председатель, возмущаясь и брызгая слюной, говорит, что я не подчиняюсь советским законам. Я же ему степенно отвечаю, что это не советский закон, при царе тоже требовали вставать…

Один из заседателей начал расспрашивать меня о моих убеждениях, но председатель его сразу же оборвал. Затем другой сказал мне, что, дескать, войну белые начали, мы только защищаемся, вы же нам мешаете. Вот мы вас вдогонку к Колчаку отправим, там в аду и проповедуйте… Я с обреченностью фаталиста отвечаю: «Куда отправите, туда и поеду».

Тут уж и прокурор потребовал, чтобы дело передали в обычный суд. А председатель как вскочит: «Ишь какой законник! Мы руководствуемся не законами, а нашей революционной совестью!» Прокурор требует, чтобы его заявление занесли в протокол, его поддерживает защитник, а председатель опять кричит: «Это что за старый дурак? Где его выкопали?»

Теперь уже и прокурор, и защитник требуют, чтобы слова председателя занесли в протокол, а тот только отмахивается: «Занесем, занесем! Всех вас занесем!»…

А потом увел заседателей в соседнюю комнату, там покричали, вышли и объявляют: «Расстрел». В зале шум, прокурор протестует, а председатель требует от милиции, чтобы она очищала зал…"

Но все спускали на тормозах. Воз и ныне там. Ибо хотя начальником железнодорожных мастерских можно назначить и проверенного партийного товарища, но в реальности управлял и организовывал всю работу его заместитель. Убери Егоркина и железная дорога может встать на большом участке. А кому это надо?

Я уже рассказывал, что даже в разгар самого горнила репрессий в 1937−38 годах, мелкое железнодорожное начальство, так сказать становой хребет РЖД, коммунисты старались не трогать. Даже за дело. Итак при царе почти мало мальский ж/д начальник автоматически личное дворянство получал, а когда их в первые годы Советской власти поголовно репрессировали, то оставшиеся стали буквально цениться на вес золота. Так что всегда и везде ограничивались простыми стрелочниками.

Ибо сюда не каждого назначишь и не каждый вывезет. Тут кандидатов фиг да ни фига. Это же не речи на митингах и партсобраниях горланить. Тут соображать надо…

А вопрос стратегический. Вся советская власть в России держится на паутине железнодорожных линий. Не даром же восставшие на Дону казаки не только рельсы разбирали и быками растаскивали, но и железнодорожную насыпь старались распахать. И все равно железнодорожники быстро пути восстанавливали. Потому советская власть на Дону и победила. Что быстро доставила два миллиона вооруженных до зубов красноармейцев со всеми припасами в нужную точку.

Так что Егоркин подавал апелляцию и его, отсыпав щедрую порцию звездулей, быстро прощали. Преподав наглядный урок, действующий на какое-то время. Так как из окна камеры смертников, он дважды видел, как расстреливали людей. Другое дело, сколь веревочки не виться, а совьется она в петлю. Подготовит Егоркин себе смену и поедет в Сибирь медведей просвещать. Как правильно, с помощью механизмов, из вечной мерзлоты золото надо добывать.

Передав письмо для родителя, я поспешил вернуться к себе в вагон. В переданной весточке я писал отцу, чтобы он ни в коем случае не соглашался переезжать на новые территории. То же касалось и моего старшего брата. А сейчас на присоединенные в конце сентября бывшие польские земли, всеми правдами и неправдами, большевики агитировали переселяться проверенные кадры. Для укрепления советской власти на новых территориях. На совесть давили. И обещали хорошего пинка под жопу.

А нам этого не надо. Война скоро и зачем глупо попадать под первый же удар фашистов? К чему нам такое веселье ключом и дым коромыслом? Ага, делать нам больше нечего! Хрен вам, ребята, по всей морде!

Про войну я, конечно, не писал, но утверждал, что много ходатайствую, чтобы нашу семью перевели в Туркмению. Железной дороге Ташкент-Мары и Мары-Кушка тоже нужны хорошие специалисты. К тому же я себе строю большой дом, с учетом будущего переезда нашей семьи. Приукрасил, конечно.

Мое запланированное глинобитное домовладение, пусть и просторное, не могло сравниться со старым особничком, в котором наше семейство, как инженерные работники, технари, проживало в Белой Церкви. Но тут цель оправдывает средства. Можно и соврать. Бог простит. Главное чтобы мое семейство пока никуда не сорвалось, а то потом возникнут большие трудности.

В старинный русский город Львов, которые некоторые существа с недоразвитым речевым аппаратом, называют, не в силах правильно выговаривать слова, Лембергом, я прибыл в полдень 13 октября. Время ожидания заканчивалось, наступало время действовать. Куда дальше?

Никаких наметок и наработок у меня не было. Ехал наобум. Сам я не семи пядей во лбу, чтобы крутить сложные оперативные комбинации. Если бы мозг мог вырабатывать искры, то от моего не возможно было даже зажечь спичку. И время поджимает.