Тогда на этом комбинате в авральном порядке стали печатать военные карты, гнали эту работу, поскольку при быстром отступлении фронта нужны были карты внутренних областей. Как правило, там брали дореволюционные карты, кое-как их подправляли, печатали небольшими тиражами, и их срочно на самолетах увозили на фронт специально приезжавшие за ними люди. При отступлении подобные карты стремились сжигать или уничтожать, чтобы они, не дай бог, не попали в руки врагу. За утерю подобной секретной информации немало людей расстреляли.

Мнение же самих фронтовиков об этих советских картах было крайне плохим, потому что часто на месте леса оказывалось поле и наоборот, так что на фронте старались ими не пользоваться, а доставать с риском для жизни точные немецкие карты наших внутренних областей, где была указана каждая тропка, каждый колодец, каждый дом и каждый столб электропередачи. Вот такие пироги. Конфуз, однако!

Вернемся к моему времяпребыванию в Москве. Если раньше я посещал столицу как турист и любовался, так сказать с «парадного фасада», как с каждым годом хорошеет и становится краше этот великий город, то теперь, задержавшись, я мельком ознакомился и с изнанкой столичной жизни. С чего начать? Во-первых, еще со времен царизма обе российские столицы были изначально перенаселены.

И так как Санкт-Петербург изначально строился как столица централизованной и могучей страны, то при первых же трудностях там жить стало погано. Это единственный крупный город в мире, расположенный так далеко на севере. В краю белых ночей. А так же в краю вечных гнилых болот и периодических затоплений. Пару раз в столетие до уровня третьего этажа.

Почти все снабжение Северной Пальмиры идет со стороны. И продукты, и дрова для обогрева. Сколько там титанического труда вложено для организации этого снабжения! И взрывали гранитные скалы, и долбили многокилометровые каналы, чтобы можно было тащить в город Петра огромные баржи с поленицами дров. Позже приспособились возить в город морем британский уголек пароходами.

Естественно, в годы революции, как только с жутким треском рухнула царская эпоха и централизованное снабжение нарушилось, а жителям города, вместо обещанной большевиками манны небесной, стали бесхитростно постоянно бить по мордасам, жить там стало крайне неуютно. Народ начал голодать и разбегаться. Потом, в результате странных Ленинских решений, государственная граница стала проходить прямо у городских дач. Город оказался в прицеле финской артиллерии.

Правительство сразу сбежало в Москву. Чиновники потянулись за ним. Затем, горожан, отнесенных к эксплуататорским классам, и прочих «врагов народа» тщательно репрессировали. Сейчас в городе Петра живет едва треть населения от того, что там проживало до революции. Сквозь каменную брусчатку везде пробивается трава. И все равно множество народа там по-прежнему живет в коммуналках. То есть, проблема перенаселения не решена.

Представьте себе, что сейчас творится в Москве? Оставшейся единственной столицей советского государства? Особенно с учетом того, что после коллективизации народ массово побежал из сельской местности куда глаза глядят, спасаясь от голода? И хотя в Москве тоже провели тщательную чистку кровососов-эксплутататоров и прочих лишних, люди здесь живут буквально друг у друга прямо на голове. Так как население древней столицы после революции увеличилось раза в три. Правда, теперь народец тут живет попроще, так сказать, из «рабоче-крестьянской» среды.

Найти себе комнату на время просто невозможно. Угол тоже. Максимум удается снять койку или спальное место. Тут я хлебнул лютой экзотики.

Каждый день с бухты-барахты легкомысленные граждане с периферии, с детьми и нехитрым скарбом, толпами въезжают, вваливаются (как угодно) к своим старым московским знакомым или родственникам. Чтобы здесь навеки поселиться. Или просто попробовать зацепиться. Словно бы Москва — новая земля обетованная. И таким образом в одной большой комнате с перегородкой оказывается шестеро. И это не предел. А ведь Москва не резиновая.

Люди вповалку спят прямо на полу. Максимум на сдвинутых стульях. В Москву слишком многие приезжали и устраивались правдами и неправдами, так что спали в странных местах — кто на плите в кухне, кто в платяном шкафу или даже в ванне. А так же в коридоре. И даже в туалете. Но спать это полдела. Человеку надо еще где-то умываться и готовить еду. Хорошо, хоть мыться можно и в бане.

А эти дома и квартиры строились не как общежития. Изначально тут жили хозяева с прислугой. В комнатах, естественно, нельзя расположить никаких удобств. Максимум примус. А кухней, туалетом и ванной приходится пользоваться теперь доброй сотне человек. Гениальное решение!