‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я лежала на обновленной кровати, смотрела в изменившийся потолок и старалась ни о чем не думать. Получалось плохо. Чувство опустошенности меня не покидало. Причем опустошенности физической, но это и понятно: в одночасье использовать столько сил…

Мои чувства и мысли находились в смятении. Я так хорошо, спокойно, беспроблемно жила все эти годы, причем, после смерти бабушки и мамы, тех, земных, жила в полном одиночестве. Я так привыкла решать все вопросы самостоятельно, так уверена была в собственных силах и в том, что мне никто не нужен, что теперь пребывала в растерянности.

Спрашивается, зачем мне, прожившей практически половину земной жизни, свободной, теперь обременять себя божественными родственниками и мужем? Что такого они могут привнести в мою жизнь, о чем я так мечтала бы? Да, конечно, в юности я хотела выйти замуж, родить ребенка, а может, и двух, создать крепкую семью. Но все эти желания постепенно исчезали. Я привыкла к своему одиночеству и теперь терялась в новой жизни.

Не сказать, что я совсем готова была отказаться от божественных родственников. Но встречаться с ними, одним-двумя существами, можно было бы и пореже, допустим, раз в год, по очень большим праздникам. И то потому что у нас, как оказалось одна кровь.

А вот муж, да еще и избранный… Тут я совсем терялась. К чему мне выходить за кого-то, за существо, которого я видела дважды в своей жизни?

Я припомнила внешность Арнольда, его манеру общения, его место работы. Нет, ну очевидно же: мы с ним совершенно чужие. Мы не сможем ужиться вместе. Он любит командовать, я ненавижу подчиняться. Он — принц. Я выросла практически в нищете. Он в местных реалиях разбирается отлично, я прочитала от силы две книги, и то потому что внезапно «научилась» читать. И о чем нам с ним говорить? Мы же разные, как земля и небо.

«Надо будет все эти вопросы обсудить и с отцом, и с дедом», — решила я. Пусть объяснят мне, для чего проявлять ту избранность. Ну хорошо, связала нас судьба. Но, насколько я смогла понять, эта связь еще не проявилась. А значит, можно спокойно прожить без нее. Принцу нужны наследники, это наверняка. Пусть женится, на ком хочет.

А я постараюсь поменьше вылезать из своей усадьбы. Так точно будет проще для всех.

В дверь постучали. Из коридора послышался голос Инги:

— Лейра, больных привезли.

О, вот и возможность отвлечься от гнетущих мыслей. Я прислушалась к себе. Силы если и не полностью восстановились, но пришли в относительный порядок.

Я поднялась и, не шатаясь, твердо ступая на ноги, отправилась вниз, к больным. Если Инга не справилась сама, а позвала меня, значит, там что-то серьезное. И могут понадобиться средства с Земли, сейчас хранившиеся на кухне.

Больными оказались двое подростков, мальчишки двенадцати и четырнадцати лет. Задержались позавчера на улице, закидали на морозе друг друга снежками, а вчера проснулись с температурой под сорок и красным, как пожар, горлом. Привет, ангина. Родители за сутки убедились, что сами с болезнью не справятся, взяли тушку цыпленка и вместе с чадами поехали на телеге на поклон к ведьмам.

Я достала антибиотики и уколола мальчишкам по болючему уколу, потом дала каждому по таблетке от боли в горле и уступила место Инге с ее травами. Лекарство сбило температуру довольно быстро. И уже через три часа дети вместе с родителями ехали назад, в деревню.

В тот день легли мы с Ингой поздно: пока лечили детей, пока поужинали. И встали тоже не особо рано, что было для нас редкостью.

За окном уже сияло холодное зимнее солнце, даже не пытавшееся согреть землю или заставить таять снег. Хорошо хоть в доме стало теплей и больше не было необходимости кутаться в несколько кофт.

Чайник вскипел довольно быстро. Мы с Ингой достали припасы, осмотрели их критическим взглядом. Если я больше не буду магичить, то на две — две с половиной недели нам хватит. Ну, ил придется вспомнить о том, что и у меня есть характер, и проявить его при следующем общении с дедом. Надо же намекнуть новым родственникам, что любовь к внучке может проявляться и в материальных вещах.

Мы с Ингой поели картошку с сортоной, местным сливочным маслом, выпили кипятка и переглянулись. Не сказать, что мы совсем уж не наелись. Но лично я не отказалась бы от чего-нибудь сладкого, пусть и дешевого печенья. Как-то устала я от постоянной строгой диеты.

В принципе, можно было попытаться вызвать деда и напомнить ему о пропитании для внучки. Но я боялась. Боялась, что он появится не один, а с моим отцом. Боялась, что данные мне для отдыха два-три дня очень быстро закончатся. Боялась, что придется общаться на сложные для меня темы. В общем, отговорок для самой себя я нашла множество, а потому деда вызывать не стала.