– Ты дразнишь меня, не так ли, сладкая? – он играет с моим пульсирующим соском, заставляя мои веки закрыться. – Ты говоришь нет только для того, чтобы я заставил тебя подчиниться.

Я стону.

– Я… правда?

– О да… правда. В глубине души ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, но это твоя извращенная версия игры в недотрогу. Ты делала это с тем, с кем потеряла девственность?

– Н-нет. Только с тобой.

Его пальцы перестают скользить по моим соскам. Я приоткрываю глаза и обнаруживаю, что он наблюдает за мной, слегка нахмурив брови.

– Почему? – спрашивает он.

– Что «почему»?

– Почему ты делаешь это только со мной?

Потому что был только ты, придурок.

Вместо этого я пожимаю плечами.

– Я не шутил ранее. Я не остановлюсь.

Мне всегда нравилась его жестокая честность. Эйден – человек без фильтров. Его эрекция становится жестче, и мои бедра напрягаются от его обещания.

– Ты даже не будешь притворяться? – спрашиваю я.

– Ты хочешь, чтобы я солгал тебе? – Его голова наклоняется набок, когда он изучает меня. – Тебе от этого станет лучше?

– Дело не в этом. Просто…

Он держит мои руки в своих и рисует круги на ладонях.

– Я не знаю, на что я способен, когда дело касается тебя. Я хочу думать, что у меня есть границы. – Его темные глаза скользят по моему лицу. – Но это не так.

Мой позвоночник выпрямляется.

Это та часть, где я должна бежать и просить о помощи, не так ли?

Но правда в том, что я тоже не знаю, на что я способна, когда дело касается Эйдена.

Я никогда не думала, что буду увлечена им до такой степени, что буду страстно желать, но у него есть способность оставаться у меня на коже.

– Я пугаю тебя, Эльза? – он наблюдает за мной с маниакальным интересом, когда кладет мою ладонь на свой твердый живот.

– Нет, – тихо говорю я.

– Некоторые вещи никогда не меняются. – Он усмехается. – Ты все так же ужасно лжешь.

– Это не ложь, – возражаю я.

Его глаза впиваются в мои.

– Я знаю, когда ты лжешь, сладкая.

– Каким образом?

– У тебя все на лице написано. – Он похлопывает меня по носу, выражение его лица игривое. – Твой нос слегка морщится, когда ты лжешь. Тебе следует над этим поработать.

Это то, что он делает? Работает над своей мимикой, чтобы лгать так искусно?

– Если я это сделаю, тебе не будет трудно определить, лгу я или нет?

– Мне не нужны подсказки, чтобы понять, лжешь ты или говоришь правду.

– Почему?

Должно быть, я выгляжу чертовски смущенной, потому что он смеется.

– Скажи что-нибудь, и я отвечу, правда это или ложь.

– Я пришла сюда одна.

– Ложь. Я видел тебя с Рид. Попробуй что-нибудь, чего я не знаю.

– Это не весело, если я играю одна. Как насчет один на один? – Это мой единственный шанс узнать о нем больше, и я ни за что не упущу его.

Я дрожу. Он накрывает меня простыней и обнимает руками, заключая в крепкие объятия. Я наполовину лежу на нем, его ноги обвивают мои. Странно, насколько естественно я чувствую себя в его объятиях.

– Ты первая, – говорит он.

– Я приемная.

Его глаза сияют чем-то нечитаемым, когда он говорит:

– Правда. Но я уже знал это.

– Отлично. Твоя очередь.

– Я бы хотел, чтобы меня усыновили.

Я пристально изучаю его мимику, но его лицо не меняется.

– Правда.

– Ложь, – он ухмыляется. – Мне нравится то, кто я есть.

– Неужели? – Я не знаю, почему я думаю, что он лжет.

По логике вещей, у него нет причин не хотеть быть наследником «Кинг Энтерпрайзес», но в глубине души я думаю, что он… не хочет. Во всяком случае, не так, как все от него ожидают.

– Теперь ты задаешь вопросы? – Он приподнимает бровь. – Мне нравится, а еще то, что я задаю их первый.

– Почему это?

– Потому что ты уже озвучила свой.

Я закатываю глаза. Подай Эйдену идею, и он все переделает по своему вкусу.

– Как скажешь.

На секунду он кажется задумчивым.

– Почему тебя удочерили?

Мне следовало ожидать этого вопроса, но от этого ответ не становится легче.

– Я родом из Бирмингема. Мне сказали, что в моем доме был пожар. Я потеряла обоих своих родителей, и тетя взяла надо мной опеку, а затем удочерила.

На лице Эйдена нет ни капли жалости, которую я обычно вижу в других. Во всяком случае, оно кажется расчетливым.

– Тебе сказали. Значит, ты не помнишь.

Удивительно, как от него ничего не ускользает. Что еще более странно, так это то, что я хочу рассказать ему все.

Эйден опасен, он мог бы использовать это против меня, но в данный момент мне все равно.